Дагестан стал лидером по числу смертников и боевиков из статусных семей
Итак, судя по официальным версиям следствия, дагестанский кошмар Москвы продолжается. Он вверг в шок столицу, когда во взрывах в московском метро обвинили дагестанских боевиков, использовавших дагестанских же смертниц. И этот кошмар продолжился взрывом в аэропорту Домодедово, в подготовке которого теперь после всех многочисленных версий, снова обвиняют дагестанское подполье. Дагестан, как и ожидалось, за короткий срок вышел в лидеры среди остальных кавказских республик в подготовке смертников.
В нашей стране произошло самое страшное, что могло случиться, — она вступила в ту же чудовищную историческую западню, что и 200 лет назад. И из которой она не могла выбраться более сотни лет. Тогда тоже все начиналось с попыток привести к покорности сначала Чечню. А привело это к тому, что в орбиту масштабной войны втянулся и самый крупный игрок региона — Дагестан.
Приведу еще раз цитату известного кавказоведа Николая Покровского о том, что тогда, в 19 веке, «Дагестан из покорной провинции превратился в обиталище страшнейших врагов России, поэтому чеченцев подчиняли более семи раз на протяжении десяти лет, и поэтому же резиденция Шамиля больше пяти раз была во власти русских, которые не могли ее удержать». А произошло это, по словам ученого, именно из-за полнейшего незнания кавказской реальности и применения несоответствующих ей военно-политических мероприятий.
Другая новость о том, что по подозрению в причастности к теракту в Москве арестован дагестанский бизнесмен Тимур Акубеков, подтвердила другую страшную тенденцию — сейчас происходит очень знаковая социальная трансформация подполья боевиков на Кавказе. Случай с арестом Акубекова, вне зависимости от его реальной причастности к терактам, высветил тенденцию, которая существует уже давно — в рядах боевиков стремительно растет число людей с высшим и даже послевузовским образованием.
И это тоже именно дагестанская тенденция. Можно вспомнить выпускника Дипломатической академии МИД РФ Абузагира Мантаева, убитого в спецоперации в 2005 году, или профессорского сына, без пяти минут кандидата наук, Ясина Расулова, убитого в спецоперации в 2006 году, или аспиранта Дагестанского научного центра РАН Марата Абакарова, убитого в спецоперации в 2008 году.
Также все больше становится случаев, когда в рядах экстремистов оказываются выходцы из известных, «статусных» дагестанских семей. Можно вспомнить Абдурахмана Абдурахманова — сына федерального судьи, который, как утверждается, на отцовские деньги закупал в Москве оптические прицелы для незаконных вооруженных формирований. Другой пример — Гаджимурад Хулатаев, сын заместителя начальника Следственного управления МВД Дагестана, «заказавший» своего отца за его службу в правоохранительной системе.
То есть в семьях с очень сильными советскими, и даже досоветскими традициями, вырастают молодые люди, готовые убивать своих отцов и родственников. Эти факты не оставляют уже никаких сомнений в том, что линия отчуждения, ненависти и вражды уже пролегает не между дагестанским обществом и маргиналами, как нам преподносят это через СМИ все последние годы.
Сегодня линия отчуждения, ненависти и вражды пролегает посреди самого дагестанского общества, разделяя семьи и противопоставляя ближайших родственников. Это говорит о том, что в Дагестане полным ходом идет настоящий распад самой социальной ткани, распад общества как такового. Если власть не осознает глубины и трагичности этого разлома, то прогнозы по ситуации на всем Кавказе — самые мрачные. Поскольку именно Дагестан исторически закладывал основные контуры будущего всего Кавказа…
