Основным итогом ушедшего года для Кавказа является осознание очевидных провалов государственной политики на национальном направлении. Если после стольких инициатив власти — создания СКФО, разработки инвестиционных проектов, создания комиссий по адаптации боевиков, спецподразделений по борьбе с террористами — ситуация в регионе и вокруг только ухудшается, значит все это делается мимо реальных проблем.
После краха Советского Союза государство как гарант социальной справедливости и сохранения порядка ушло из региона, оставив народы Кавказа один на один с коррумпированными элитами, которые продолжают накачиваться деньгами в обмен на покупку лояльности. А все социальные протесты, в том числе окрашенные в национальные, религиозные тона, закатываются танками и БТРами под асфальт.
То, что происходит с сегодняшним Кавказом, — это страшный удар именно по самой пророссийской части кавказцев. В ситуации тотальной коррупции, дикой войны всех против всех за обогащение, брошенности региона на съедение информационным хищникам и киллерам часть кавказцев, воспитанная еще в советские годы, просто выпадает из социальной, общественной, политической жизни.
Что касается молодых, то самая образованная часть кавказцев, надежда России на модернизацию этого региона будет в дальнейшем все больше просто уезжать из страны. Для них открыт Восток — они владеют арабским, турецким языками. Для них открыт Запад — они владеют европейскими языками.
Что касается протестной и радикально настроенной части молодежи Кавказа, то они будут все больше пополнять ряды боевиков. Умеренная часть верующих еще долго будет стараться найти какие-то общие точки соприкосновения с остальными частями обваливающегося российского общества.
Просвещенные мусульмане, ориентированные на исламскую реформацию и модернизацию, сегодня как никто другой заинтересованы в сохранении страны. Поскольку им в этой стране жить, бороться с пороками, реализовывать умеренное просвещение, бороться за умы. Но и эта часть непременно вкусит горечь собственного поражения, потому что сегодня найти точки соприкосновения им становится все труднее и труднее.
Власть, начав жестоко бороться с оборотнями в погонах, пиджаках и чалмах, вместо того, чтобы подавлять социальный протест, должна повернуться к населению другим боком. Сегодня Москва для того, чтобы сохранить регион, должна говорить не с элитами, которые не способны породить какой-либо эффективный проект по социально-экономической модернизации даже у себя дома. Она сегодня должна говорить с широчайшим кругом кавказкой общественности, особенно с молодежью, чье влияние и потенциал в регионе растут стремительно. Сегодня потенциал сохранения этой молодежи еще существует.
Но если на протяжении этих нескольких решающих лет власть ничего не сделает для того, чтобы вовлечь широчайший круг кавказцев в проект дальнейшей интеграции с остальной частью страны, если не будет проводить просветительскую, воспитательную работу среди русскоязычного населения, чтобы дать им понимание, для чего стране нужен этот регион и этот бурный, неспокойный, но пассионарный народ, страна имеет все шансы потерять Кавказ.
Пройдет много десятилетий прежде, чем политические лидеры — республиканские, региональные и федеральные — осознают, во что они ввергли регион… Прежде чем найдутся люди, готовые пожертвовать своим положением, своим временем, не боясь попасть под политические удары для того, чтобы спасти свою страну, свой край и свой народ…
