За несколько дней до Рамадана я оказался на полуденном намазе в московской Соборной мечети на проспекте Мира. Был выходной день. До этого я несколько лет не попадал в эту мечеть на салят аз-зухр и оказался весьма приятно удивлен.
Мне не хватило место на первом этаже мечети. Намаз я совершал на балконе, который также почти до предела был заполнен молящимися.
Я стал посещать эту мечеть в 1998 г. На джума-намаз, обязательный для всех мужчин, тогда собиралось людей меньше, чем сейчас на обычный зухр. Я помню, как спокойно можно было найти место в пятницу даже еще в начале 2000-х. А сегодня не то, что в мечеть попасть сложно в Москве на джума, так даже подойти к ней. Совершающими намаз заняты все прилегающие к мечети улочки.
Это рост за 10 лет, который я наблюдал своими глазами. Хороший результат или нет? Сложно сказать. Наверное, он мог бы быть еще более серьезным. Все-таки 10 лет – это значительный отрезок времени.
Когда те же малазийцы, смотря на пивной бар в столице одной из северокавказских республик, без всякого подтекста спросили меня, являются ли люди, сидящие внутри, мусульманами, я, конечно, ответил утвердительно, чем весьма их удивил. Они стали говорить, как такое возможно, что, те, кто исповедует Ислам, совсем не таясь и не стесняясь, распивают спиртное. Я сослался на атеистический террор и на всего 20 лет возможности вести исламскую работу.
На это я получил еще более удивленный ответ, что, на самом деле, 15-20 лет – это очень много. За то же самое время малазийцы поменялись кардинально. В свое время Ислам считался у них в основном уделом стариков и сельских жителей, сегодня же в Малайзии порядка ¾ мусульман совершают регулярно намаз, и это самые разные люди – от крестьянина и султана до IT-специалиста, бизнесмена и политика. И прошлое у них тоже, знаете, не простое - колониализм, оккупация, вестернизация.
А возьмем Турцию. Там Ататюрк огнем и мечом выжигал все исламское, почти как у нас в годы довоенного сталинизма. Более того, у них даже азан и намаз запрещали совершать на арабском языке и проч. Но сегодня ситуация там куда более здоровая в плане Ислама, чем у нас.
Конечно, такой антирелигиозный вихрь, как в России в XX в., вообще трудно где-либо еще найти в истории. Да и дореволюционное прошлое у нас не сахар, прямо скажем. «Терпимая религия» - это максимум для Ислама в Российской империи. Но, с другой стороны, нельзя же бесконечно на все это сетовать и ссылаться, объясняя свои нынешние ошибки и неудачи.
Советский союз давно разрушился, не говоря про романовскую империю. Уже сменилось целое поколение. Значительная часть из тех, кто сегодня посещает мечеть, вообще никогда не жили в СССР, ну или практически его не помнят, в лучшем случае Перестройку.
Значит, корень наших нынешних проблем не только, а, может, даже не столько в том, что было в прошлом у мусульман России. Наш да’ават, под которым я понимаю не сугубо миссионерство, а религиозный призыв в самом широком смысле – глубинное внедрение исламского мировоззрения и образа жизни, малоэффективен.
Проблема в нас самих. В том, что мы не научились говорить с современниками на понятном языке, не умеем демонстрировать позитив исламского образа жизни, не способны вести себя так, как учил Пророк (мир ему). Иначе результат был бы совершенно другим, даже несмотря на все удары коммунистов, либералов, националистов и прочих.
Да, мы движемся вперед. Но, конечно, не так быстро и качественно, как хотелось бы. Надо еще много и усердно работать.
Как рассказывал глава Духовного управления мусульман азиатской части России Нафигула Аширов, в середине 80-х, когда он был среди тех, кому удалось добиться открытия мечети в Тобольске, возникла проблема с имамом. Мечеть неимоверными трудами появилась, а имама для нее найти не могли. И люди радовались, когда удалось привлечь хоть сколько-нибудь знающего человека.
Проблема только в том, что этот имам, несмотря на свои познания в Исламе, хоть и небольшие, но превосходившие познания остальных мусульман в городе, позволял себе, скажем так, поступки, далекие от норм Шариата. Тем более, тяжело было, т.к. за ним совершался намаз. Однако люди все равно радовались, очень радовались, т.к. в городе появилась, наконец, полноценная мечеть.
А сегодня, заметил Аширов, в мечетях не редки ситуации, когда мы выбираем, кого из представителей общины лучше сделать имамом, кто из собравшихся на намаз лучше читает Коран и более знающ.
Прогресс налицо. К сожалению, он достигнут часто стихийно, сам собой, не благодаря усилиям направляющих центров, поэтому и носит столь сложный, неоднозначный характер.
Все это очень напрягает, если не сказать больше, - пугает многих в России. У некоторых чиновников вызывает своеобразную ревность. Они подталкивают Церковь активизироваться, работать с молодежью, модернизироваться. На это затрачиваются огромные средства. Наши недруги не понимают природы Ислама, чем он привлекает людей, что еще больше их раздражает.
А еще вот, что мне вспоминается. Рассказывают, как один из первых израильских премьером однажды обронил в ответ на уверенность мусульман в конечной победе оставшуюся в истории фразу. По его словам, мусульмане, конечно, победят сионистов, но только тогда, когда у них в мечетях на утренний намаз будет собираться столько же людей, как и на джума.
Видимо, он говорил это с издевкой, в те дни, когда религиозность мусульман оставляла желать лучшего, когда повсеместно в странах исламского мира торжествовали национализм, либерализм, социализм и другие "измы" секуляризации. Он не предполагал, что пройдет каких-то 50 лет, и его слова начнут сбываться. Сейчас и вправду в некоторых регионах на утренний намаз собирается народу, как в пятницу днем, особенно в Рамадан.
Значит ли это, что победа в самом широком и полном смысле близка? Собираться на намаз, даже на утренний, - этого еще мало, чтобы умма вернула себе то место в мире, которое она занимала, скажем, хотя бы лет 300 назад. Должно быть качество.
Оно тоже придет. Обязательно, иншаАллах, количество начнет переходить в качество. Хотелось бы только, конечно, чтобы это не заняло у нас столько же времени и жертв, сколько ушло на то, чтобы начать заполнять мечети на намазы.
