Каждую пятницу, планируя следующий номер газеты, мы мало обсуждаем криминальные события в жизни нашей республики. Каждую пятницу мы надеемся, что хотя бы предстоящие семь дней на улицах наших городов и сёл не будут звучать выстрелы и греметь взрывы. Каждую пятницу мы планируем писать о сельском хозяйстве, экономике и политических процессах в Дагестане. Но нет… В конце прошлой недели в с. Султанянгиюрт, Кизилюртовского района, и г. Южно-Сухокумске произошли два события, обойти вниманием которые мы не могли по единственной причине: пока подобные случаи будут иметь место в нашей жизни, не видать нам с вами ни здоровой экономики, ни общественно полезной политики, ни спокойной жизни. Но обо всём – по порядку.

Пятница. Что этот день значит для нас – дагестанцев? Для одних пятница – это конец трудовой недели, преддверие двух предстоящих беззаботных выходных, а для других, не обременённых госслужбой, – это обычный рабочий день из цикла постоянной борьбы за элементарный достаток в их семьях.Но для большинства дагестанцев пятница –это день, когда повсеместно своды больших и малых мечетей собирают под собой тысячи мусульман, совершающих коллективную молитву.

29­-летний житель села Султанянгиюрт Шамиль Алиасхабов в пятницу, 11 февраля, совершив ночной намаз, вышел из сельской мечети и, попрощавшись с друзьями, направился в сторону своего дома. Было около 20:00. А через 15 минут он уже лежал мёртвым на обочине дороги, недалеко от кладбища. На следующий день федеральные и республиканские интернет-­издания, со ссылкой на источник в МВД республики, сообщили, что Алиасхабов,«приверженец ваххабизма» и «пособник боевиков», подорвался на взрывчатке, которую сам же и нёс.

Откровения

Утром в субботу с нами связались односельчане Алиасхабова и попросили встретиться.

Итак, в кабинет отдела информации и политики «ЧК» молча входят и, поздоровавшись, рассаживаются до десятка человек, среди которых совсем молодые люди, мужчины средних лет, а также один почтенный старец. Минут пять в помещении царит полная тишина, но этого времени достаточно для того, чтобы рассмотреть в их глазах глубокую тревогу и понять, что перед вами сидят отчаявшиеся от безысходности и загнанные в угол люди. Собравшись мыслями, один из молодых людей всё же начинает рассказ. «Меня ведь тоже могли убить, потому что мы вместе с Шамилём вышли из мечети и попрощались недалеко от того места, где его убили. Я просто повернул там в сторону своего дома.

Первыми, кто подбежал к уже мёртвому Алиасхабову, были работники автомастерской, расположенной рядом с местом его гибели. Мы не понимаем, почему все говорят и пишут, что он подорвался на взрывчатке, ведь люди видели, как рядом с ним притормозила чёрная «четырнадцатая» без госномеров, из которой по нему открыли огонь из автомата. На теле Шамиля родственники насчитали девять пулевых ранений».

По данным «ЧК», Шамиль Алиасхабов в течение трёх последних лет состоял в «списках неблагонадёжных» у силовых структур. Особенно был охоч до его задержаний и допросов сотрудник отдела УБОП Хасавюртовского района М. А. (редакции известно имя этого сотрудника, но мы решили не называть его. – Прим. ред.).Рассказывают, что во время одного из допросов Алиасхабова «шестовик», пытаясь надеть на него наручники, выражался оскорбительными для любого мужчины словами. В то время когда в кабинет входила адвокат Алиасхабова – Салимат Кадырова, Шамиль, не выдержав унижений, нанёс кулаком удар по лицу М. А., сломав ему нос.

Омут противоречий

Ещё три года назад ситуация в Султанянгиюрте обострилась, когда часть местной молодёжи начала совершать молитвы в новой мечети, построенной ею же. Все, кто ходил в так называемую аульскую мечеть, стали восприниматься тарикатистами как приверженцы ваххабизма. Сторонники тариката, по словам местных жителей, регулярно устраивали массовые рейды в Султанянгиюрт и провоцировали враждебные настроения, причём многие из них были совершенно незнакомые люди. По словам сельчан, особенно усердствовал в подобном стремлении имам районной мечети Мухаммад­хаджи. А первый инцидент в селе произошёл 9 февраля 2008 года, когда в той же аульской мечети Султанянгиюрта произошла драка. Как рассказывали жители села, зачинщиками драки были местные мюриды, а организаторами… правоохранительные органы. В тот день были избиты русские парни Салам и Мурад Ивановы, принявшие ислам. «Мюриды, около 20 человек, стали задевать их, запрещали молиться вместе с ними, говоря, что якобы те не признают их шейха. Придирались по разным мелочам. А потом набросились на них прямо в мечети. Те стали кричать, что «это дом Аллаха, давайте выйдем отсюда». Их вывели из мечети и перед сельчанами избили. Мурада даже пришлось отвести в Махачкалу в глазную больницу», – говорят ребята.

Ненависть порождает ответную ненависть. Активно занялись группой султанянгиюртовской молодёжи и силовые структуры. В частности, были случаи, когда сотрудники местного «шестого» отдела и ОВД задерживали ребят и под угрозой применения пыток и насилия по отношению к ним и их родным, требовали перестать ходить в мечеть.

«Стоит ли нам указывать ваши имена при написании данного материала?» – спрашиваем у ребят, понимая, что они действительно чувствуют какую-­то угрозу.

Минуту все молчат, но потом один из них говорит: «Да пишите всё, о чём мы тут говорили. Поймите, мы уже настолько устали от всего этого, что уже всё равно, прозвучат наши имена или нет. Мы уверены, нас и дальше будут преследовать, как бы правильно себя ни вели. Вот меня несколько раз доставляли в местный ОВД. Каждый раз держали по нескольку часов и задавали непонятные вопросы. Мои ответы настолько выводили сотрудников милиции из себя, что один из них, отпуская, говорил мне вслед, что когда-нибудь «потеряет» меня или моих близких».

Выходя из редакции, один из султанянгиюртовцев подавленным голосом спросил: «Если и нас вдруг убьют, напишете об этом тоже?»

14 февраля группа жителей Султанянгиюрта встретилась в Махачкале с муфтием республики Ахмадом­хаджиАбдуллаевым. Как нам сообщил один из участников встречи – Дадай Курбаналиев, – разговор длился около трёх часов, в ходе которого Абдуллаев выразил недоумение по поводу сложившейся ситуации и пообещал разобраться. «Пусть ребята молятся в мечети, никто им мешать не будет», – заверил муфтий собеседников.

Волнение по-­сухокумски

А за день до событий в Султанянгиюрте лихорадка народных волнений прокатилась и по Южно-Сухокумску. Как правило, скупые на комментарии, правоохранительные органы оказались краткими и на этот раз. По сухой информации ГОВД Южно-Сухокумска, в городе произошла массовая драка между последователями тариката и ваххабитами. Однако совершенно о другом говорят очевидцы данного инцидента.

Как рассказал «ЧК» один из местных жителей, группа молодых людей численностью около 100 человек собралась в здании спортзала. Они требовали встречи с начальником местного горотдела милиции МагомедомМагомедовым и хотели выразить ему недоверие. «Сотрудники местной милиции реально борются с бабушками, торгующими семечками, а также могут преследовать ребят за инакомыслие. Неделю назад у нас в городе задержали троих ребят за какое-то правонарушение. Основная часть протестующей молодёжи требовала отпустить этих ребят. Потом к толпе присоединились несколько ребят, так называемых салафитов. Город­-то у нас маленький, все друг друга знают, и этих ребят мы все знали. Хоть их и называют ваххабитами, они порядочные и спокойные ребята. Через некоторое время к толпе подошёл другой парень. Про него тут говорят, что он мюрид. Он подошёл к тем салафитам и стал нелицеприятно о них отзываться. Тут же произошла драка один на один. Видя, что проигрывает поединок, мюрид вытащил травматический пистолет и открыл стрельбу, ранив своего соперника. Когда тот, раненный, упал, мюрид продолжал стрелять в спины уже разбегавшихся ребят. После этого к месту событий начали подтягиваться знакомые и друзья стрелявшего, но массовой драки удалось избежать. Если бы вовремя не одумалась толпа, там была бы резня», –подытожил наш собеседник.

Религиозная неприязнь чуть было не привела к кровопролитию и в другом дагестанском селе. Напомним, 26 марта 2010 года в селе Аксай неизвестные расстреляли группу работников мечети, в том числе и кадия села.«Ситуация в Аксае накалилась настолько, что село практически разделилось на две части, готовые в любой момент начать друг против друга боевые действия», – так описывал ситуацию в Аксае один из местных жителей.

Итог один

То, что произошло в Южно-Сухокумске и Султанянгиюрте, – не что иное, как возврат к средневековой Европе. Чем, например, отличались разъярённые католики, резавшие протестантов в Варфоломеевскую ночь 24 августа 1572 года на улицах Парижа, от тех, кто расстреливает людей в Южно-Сухокумске или Султанянгиюрте? Ничем. Ведь та самая, вошедшая в историю, резня также началась на фоне религиозной неприязни, переросшей в лютую ненависть. Или мы будем верно идти по пути к этой кровавой бане?

Переходя от исторических аналогий ко дню сегодняшнему, скажем, что действия сотрудников милиции на местах идут вразрез с политическим курсом руководства Дагестана по недопущению дальнейшей эскалации напряжения. Пока их непосредственный начальник в лице министра внутренних дел Дагестана АбдурашидМагомедов, будучи одним из наиболее активных участников этого процесса, предпринимает действия по недопущению или хотя бы снижению оттока молодёжи в ряды НВФ, его подчинённые в лице начальников отдельных гор­, райотделов ВД своими незаконными действиями десятками загоняют молодых дагестанцев в вооружённое подполье. Тем более что их действия идут вразрез с уже и федеральной реформой милиции, устанавливающей, что новый институт, который придёт на смену милиции/полиции, будет отдавать приоритет службам общественной безопасности, а не криминалу, подменяемому репрессиями против инакомыслия.