Растянутое во времени отречение Хосни Мубарака за себя и за своего сына от власти в Египте с сентября подводит черту под второй арабской революцией этого года. Ключевое арабское государство уже не будет таким, как раньше. Казавшаяся нескончаемой эпоха мубараковского застоя подошла к концу.

Вместе с тем, происходящее в Египте имеет значение далеко не только для этой страны и даже не только для всего арабского мира. Безусловно, египетская революция важнее своего аналога в Тунисе. Это важнейшее событие глобальной политики последнего времени.

Как я и писал на «РЖ», тунисский пример будет заразителен, причем, прежде всего, для Египта, и это заставит весь мир следить за происходящим на берегах Нила с особым вниманием.

Египет как много в этом слове

Египет – это ключевое, самое большое государство арабского мира сегодня. Египет во многом задает тон в идеологии, политике и культуре арабского и всего исламского мира, и его пример куда более заразителен, чем Туниса.

Не зря Барак Обама, пришедший к власти как антипод Джорджа Буша, выбрал именно его столицу для своей речи, которую американцы позиционировали как историческую и примирительную по отношению к исламскому миру. Вслед за ним с похожей речью там же выступил Дмитрий Медведев, правда, с меньшей помпой и эффектом.

Египтяне – великий и талантливый народ. В странах Залива они, составляя большинство управленческого персонала, сумели построить эффективную работающую экономику и вообще в большой степени всю государственную систему. Много их живет и трудится на Западе на очень серьезных позициях. Есть среди них даже нобелевские лауреаты.

Египетский интеллектуальный ресурс позволяет стране воплотить мечту об эффективных реформах в жизнь, надо только создать соответствующие условия. В конце концов, египтяне достойны лучшего, чем чистить уборные за иностранными туристами или реализовываться на чужбине.

Главный же международный вопрос в контексте изменения режима в Каире – сохранение кэмп-дэвидских соглашений. Если оппозиция, придя к власти, захочет их пересмотреть или вовсе выйти из мирных договоренностей с Тель-Авивом, которые большинство населения страны до сих пор не принимает, то рушится вся система безопасности на Большом Ближнем Востоке, сконструированная США, и Западом в целом, в последнюю четверть XX в. Это вполне вероятно, т.к. даже умеренное правительство, которое придет на смену Мубараку, не сможет игнорировать давление радикальных масс, приведших его к власти.

Поэтому события в Египте имеют глобальное, а не региональное (как в Тунисе), значение.

Перманентная арабская революция и мировая война

Сегодня уже бурлит Алжир, в Йемене президент Али Абдулла Салих также, как и Мубарак, пообещал в скором времени уйти, иорданский король Абдулла, пытаясь упредить мятеж, отправил в отставку правительство, есть вероятность волнений в Сирии и даже Саудии и в других странах Залива. В ситуации перманентной революции (массам, как известно, сложно остановиться даже после достижения первоначальных целей) новая арабская элита может попытаться канализировать народный гнев на Тель-Авив, тем более, что особых трудов это, скорее всего, не составит.

Арабская молодежь – движущая сила революций – уже бросила лозунг: «Вчера – Тунис, сегодня – Каир, завтра – Амман, послезавтра - Иерусалим». В последнем случае имеется в виду освобождение оккупированных израильтянами палестинских территорий и ставятся в один ряд израильские власти, проводящие по отношению к палестинцам дискриминационную политику, и авторитарные режимы в своих странах.

Не будем забывать, что порядка 60% населения Иордании и значительную часть жителей Ливана, Сирии и некоторых других арабских стран составляют палестинцы, которым, в принципе, особо терять нечего. Почти все они живут идеей когда-то вернуться к местам проживания своих предков. Такие люди являются топливом для любой заварухи.

Учитывая, что израильская армия и элита показали свою слабость в войне с «Хизбуллой» и с ХАМАС, отразить еще более мощный накат может быть для Тель-Авива весьма сложно. Тем более, если арабы отбросят окончательно лозунг изгнания евреев с территории проживания и твердо возьмут на вооружение идею упразднения режима исключительно еврейского характера государства "Израиль".

Т.е. речь идет о нечто подобном, что случилось с апартеидом в ЮАР. Это предполагает объединение Палестинской автономии и "Израиля" в одно демократическое государство формата «для всех», гражданином которого может быть и еврей, и палестинец, и друз, и черкес, и вообще человек любой национальности.

Правда у израильтян всегда остается в рукаве железный аргумент – ядерное оружие. И это делает события в Египте крайне тревожными и важными для всего международного сообщества. Фактически в дали маячит мировая ядерная война на Святой для трех религий земле.

Уходя, гасите свет

Думаю, и сам Мубарак понимает, что досидеть до сентября у него не получится. Он пытается выиграть время, чтобы спасти нажитое «непосильным трудом» и сохранить лицо. Надо отдать ему должное - у него это неплохо получается. Не всякий диктатор может удерживаться под давлением двухмиллионной толпы на протяжении двух недель.

Но Мубарак прибег к недопустимому – провоцированию гражданской войны. И за это, помимо прочего, ему еще предстоит ответить.

До того, как на Тахрире появились его сторонники, протесты в целом шли достаточно мирно и цивилизованно. Кровь полилась после того, как группы поддержки президента попытались выбить оппозицию с главной площади страны. Именно последние сделали ставку на силу, не остановившись даже перед угрозой братоубийственной бойни.

Отдельный вопрос: кто они – сторонники Мубарака, явившиеся с холодным и огнестрельным оружием на Тахрир. В СМИ и на улицах Каира говорят о том, что их значительную часть составляют одетые в штатское сотрудники полиции, спецслужб (мухабарат), а также члены правящей партии, которые опасаются репрессий в случае прихода к власти оппозиции. Еще есть слухи о том, что в числе сторонников президента оказались и уголовники, недавно по странному стечению обстоятельств массово бежавшие (распущенные?) из тюрем. Таковых насчитывается аж 17 тысяч.

От этих сторонников в штатском, кроме оппозиционеров, пострадали и многочисленные иностранные журналисты. На них фактически ведется охота по всему Каиру.

С другой стороны, Мубарака могли поддержать его земляки, жители беднейших окраин и сельской местности, полудикие и алчные бедуины. Кто за деньги, кто из нелюбви к «шибко умной молодежи» с I-Phone, кто просто из желания прихватить где, что плохо лежит, а кто и, правда, считает нынешнего лидера достойным оставаться у власти.

Скорее всего, под слухами о том, что за сторонниками Мубарака на улицах стоят его более близкие сторонники, есть все основания. Уж очень нарочито и неестественно поддерживающие нынешнего президента целуют его портреты на камеры западных журналистов.

Аль-Барадей

Мухаммад аль-Барадей – бывший глава МАГАТЭ и нобелевский лауреат неожиданно для многих стал лидером оппозиции, хотя он заявил себя таким образом еще задолго до начала революции. Это крайне любопытная фигура.

По своему политическому характеру Аль-Барадей – социал-демократ европейского типа, вокруг которого консолидировались все, кроме правящей партии, - от национал-социалистов до умеренных исламистов. Этот ученый вполне может стать следующим и первым свободно избранным главой Египта за последние десятилетия. Это как если бы у нас президентом стал Андрей Сахаров или, к примеру, Жорес Алферов.

Что касается перспектив Аль-Барадея, то у него, с одной стороны, есть шанс стать своего рода символом реальной, а не виртуальной, мусульманской демократии и социальной справедливости XXI в. С другой стороны, есть большая опасность, что он упустит ситуацию, и та окончательно скатится к хаосу и в войну всех против всех. Нельзя исключать и вероятность, что этот мудрый либерал и правозащитник превратится в марионетку силовиков из мубараковских спецслужб, которые, используя его фигуру, что называется, уйдут, чтобы остаться.

«Братья-мусульмане»

Запрещенная в России ассоциация «Братьев-мусульман» («Ихван уль-муслимин») сегодня является одной из основных, но не решающих, движущих сил революции. Как и в Тунисе, у египетских волнений нет конкретных организаторов, а оппозиция примкнула к ним уже после начала волнений.

«Братья», стоящие сегодня на общедемократических, даже либеральных умеренных позициях, стали одними из первых оппозиционных сил в Египте, кто протянул руку помощи Аль-Барадею, мало известному простому египтянину. И он их предложение принял еще задолго до волнений.

Тут сразу напрашиваются аналогии из столетней истории «Братьев». В свое время они уже привели к власти Гамаля-Абдель Насера, потом помогли занять главное кресло страны Анвару Садату, косвенно содействовали даже Хосни Мубараку. Самое интересное, что эти лидеры вскоре обрушивались с жесточайшими репрессиями на «ихванов», отстраняя их от власти.

Не исключено, что тоже самое случиться и сейчас. Либерал Аль-Барадей при поддержке силовиков может попытаться избавиться от неудобного и сложного партнера, в том числе методами и под лозунгами «недемократического либерализма» а-ля Пиночет.

В целом, надо заметить, что «Ихваны», чтобы у нас не писали Евгений Сатановский и Александр Игнатенко, пугая экспертное сообщество исламизмом, остаются достаточно аморфной громоздкой нерешительной силой при всем их влиянии на общество и политику. В чем-то они напоминают нашу КПРФ, которая, как складывается впечатление, никогда и не собиралась бороться за власть, словно опасаясь ее. Коммунисты, давно удовлетворившись ролью вечной оппозиции, готовы встать к рулю только, если тот сам им свалится в руки, и то под вопросом.

«Братья», того не скрывая, сами видят свою роль не в управлении страной, согласно своему политическому проекту, а во влиянии на общество в смысле его облагораживания (в их структуре есть бизнес, культурные, детские, женские и др. организации). Поэтому им ближе идея кого-то все время поддерживать, чем брать ответственность на себя. «Ихван уль-муслимин» - это не политическая партия, о чем они сами говорят, а массовое общественно-политическое и социально-культурное явление. Самым главным своим достижением за 100 лет борьбы они считают - нынешнюю исламизацию Египта на бытовом и общественном уровне.

Власть для них – средство, а не цель. Хотя, конечно, в движении есть разные тенденции и звучат все громче требования разделить его на политическую партию, которая сосредоточится на политическом и законотворческом процессе, и общественно-религиозное движение. Но пока сторонники традиционного подхода преобладают.

Сам Аль-Барадей уже высказался относительно опасений мирового сообщества относительно исламистов. Он напомнил, что «Братья» - нормальная консервативная организация с общественно-политическим уклоном. Это своего рода аналог религиозных партий ортодоксов в Израиле, индуистских в Индии, христианских демократов в Европе или же евангелистской фракции (т.н. «христократов») в Республиканской партии США.

Поэтому, думаю, неправильно политически с ходу отбрасывать идею работы с «умеренными исламистами», «умеренными фундаменталистами», «происламскими силами», как их называют. К примеру, аналогичные силы в иной религиозной среде по определению же не считаются не рукопожатыми.

А нам все равно?

События в Египте и Тунисе имеют глобальное значение. Началась трансформация в надежде на лучшее будущее всего исламского мира, который дремал и деградировал последние двести лет. В этой связи поражает, что у нас к Египту приковано внимание в основном в контексте угрозы дальнейшему отдыху россиян на курортах этой страны, в которой сегодня бьет пульс истории. Этот упрек относится и к экспертному сообществу.

Аналитики по событиям очень мало, а та, что есть, весьма тенденциозна. Получается, что слона-то мы и не заметили.

Даже президент Дмитрий Медведев на Давосе заявил, что события в Тунисе, конечно, заслуживают внимания в плане угрозы оторвавшимся от народа режимам. Но, в целом, Россия исходит из того, что то, что случилось в Тунисе, других арабских стран не коснется. Эти слова прозвучали в тот день, когда уже разгорались волнения в Египте, шли протесты в Алжире и Йемене (!).

В этой связи возникает вопрос к тем, кто консультирует руководство страны в отношении событий на Большом Ближнем Востоке. Россия, поддерживающая отношения с ХАМАС и являющаяся наблюдателем в Организации Исламская конференция, имеет все шансы стать привилегированным партнером новой арабской элиты.

Имидж Москвы в глазах мусульман серьезно улучшился за последние годы. Объективно интерес и симпатии к нам есть. К слову, наш арабоязычный канал «Русия аль-яум» («Россия сегодня») по всем рейтингам опережает британский, немецкий, американский и китайский аналоги.

Все это необходимо использовать, что невозможно без качественной аналитики и экспертизы. Иначе мы можем сами не заметить, как по случайности и невнимательности противопоставили себя новым политическим силам на пространстве от Залива до Атлантического океана.

Медиа-революция

Что в Египте, что в Тунисе, и в других арабских странах, огромную роль в мобилизации масс сыграли и играют социальные сети. В Египте даже накануне протестов Мубарак отключил интернет, но это уже не остановило революционизирующихся пользователей. Интернет показал свою политическую эффективность. Твиттер-революция, о которой так много говорили хакеры и юзеры, свершилась, причем в самом прямом смысле слова!

«Одна из важных черт революций в начале XXI века, что в современных условиях диктаторы уже не могут подавить народные протесты тотальным запретом на свободные СМИ и подавлением свободы слова. Поскольку в ситуации острого дефицита информации о происходящем, главным орудием улицы становятся не официальные СМИ, а интернет и мобильные телефоны», - пишет тунисский журналист Раид Мустафа.

«Многие сегодня говорят, - добавляет он, - что правительство свергнутого режима тщательно изучало роль интернета и социальных сетей в последних беспорядках, которые произошли в Иране. Поэтому власти до начала бунта закрыли многие интернет-сайты и блоги, имеющие отношения к оппозиции. Однако, огромную роль в обмене информацией о происходящем стали для молодежи их личные страницы на популярных социальных сетях Facebook, Twitter и Youtube».

Другой интересный момент – роль панарабских телеканалов, прежде всего, «Аль-Джазиры». Она не просто освещает революции, она их в каком-то смысле создает. Как мне представляется, одной из задач канала в свое время и было повлиять на то, что сейчас происходит.

Специалистам уже тогда, более 10 лет назад, было очевидно, что во многом искусственные режимы в арабских странах рано или поздно начнут сыпаться. Это был вопрос времени. «Аль-Джазира» оказалась тут не только информатором, но и, как говорил классик, системным организатором.

Революционный держите шаг

Мировое мусульманское население к 2030 г. достигнет 2,2 млрд. по сравнению с 1,6 млрд. в 2010 г. Таким образом, мусульманское население в ближайшие 20 лет увеличится более чем на 35%. Эти результаты на днях обнародовал авторитетный исследовательский центр «Pew». Соответственно, возрастет и без того уже очень важная роль молодежи в арабских странах и, в целом, в исламском мире.

Юношеская пассионарность, влияние панарабских СМИ, «Твиттера» и поездок за рубеж, особенно на Запад, и знакомство с тамошними благами – поистине, гремучая взрывоопасная смесь.

Правда та же Европа прошла через череду революций и войн, включая мировые, XIX-XX вв. прежде, чем прийти к нынешнему изобилию и свободам. Арабский мир не избежит таких проблем (будем надеяться, меньшего масштаба) на пути к лучшей жизни, но, думаю, в конце концов, придет к своему варианту демократии, социального государства, гармонии религии и политики.

Арабская улица сегодня не выдвигает пресловутых требований введения шариатского судопроизводства. Исламский порядок для нее – это, скорее, достойная жизнь, эффективная экономика, социальные гарантии и уважение прав. Что интересно многие современные мусульманские богословы подводят под это убедительную теологическую базу.

Арабский революционный девиз: демократия, социальная справедливость, Ислам. Или другими словами: долой коррупцию, авторитаризм, сохраним исламскую идентичность и добьемся свободы религиозного самовыражения. Причем требования идут именно в таком, как приведено, порядке.

Ближе всех к роли выразителей таких революционных для арабского мира настроений приблизились умеренные исламисты. Они создали политический язык для среднего класса, мелкой арабской буржуазии, студенчества и трудовой интеллигенции. Поэтому у них причудливо сочетаются религиозно-фундаменталистский дискурс с либеральным и левым. Этот феномен, к сожалению, пока плохо известен и еще менее понятен в России, где не привыкли отличать умеренных исламистов от радикалов и экстремистов. Хотя есть масса специалистов, например Евгений Примаков, которые много лет говорят об этом.

Абдулла Ринат Мухаметов
Специальная версия статьи опубликована на «РЖ»