"Портал-Credo.Ru": Каковы, по Вашему мнению, перспективы развития событий в Египте? Какие силы рвутся к власти в этой стране?
Алексей Малашенко: Знаете, насчет сил, которые "рвутся к власти", – я бы так не стал формулировать. В Египте власть рушится, и кто придет к власти – очень трудно сказать. Я не исключаю, что это будет аль-Барадеи, который пользуется определенной популярностью в самом Египте, хотя, может быть, не такой уж большой. Во всяком случае, он не связан с этим режимом, он не коррупционен и его не в чем обвинить.
Другая его черта имеет и позитивные, и негативные стороны — он поддерживается Западом, Штатами.
Но в этой революционной ситуации поддержка извне имеет двоякий смысл для его соратников. У него минус, переходящий в плюс, – он старый. У него не может быть никаких далеко идущих амбиций, но если под его руководством возникнет какая-то коалиция, она может, как минимум, эту обстановку стабилизировать и успеть создать некие предпосылки к улучшению экономической ситуации. В Египте в сентябре предстоят президентские выборы. Может быть, они состоятся раньше. Так что этот момент тоже каким-то образом надо учитывать.
Кроме того, есть та сила, которая пока находится в полудремотном состоянии – это "Братья-мусульмане". Пока был Мубарак, они его критиковали, и там были самые непростые отношения с Мубараком и его режимом. А сейчас они себя ведут достаточно пассивно – либо они выжидают, либо у них нет сил, чтобы возглавить это движение. По крайней мере, робкая попытка 28 января была предпринята, когда прозвучал призыв после мечети выходить на улицу. Понятно, что это такое – пятничная молитва, имам что-то говорит, и после этого мы все объединяемся. Но какого-то душевного исламского подъема я что-то в эту пятницу не видел.
Если ситуация стабилизируется, то, я думаю, возникнет очень разношерстная коалиция с участием военных, потому что военные очень тактично сейчас себя ведут, по-умному. Я не исключаю даже, что какие-то умеренные люди из числа "Братьев-мусульман" там окажутся. Но говорить о том, что это уже конец и "виден свет в конце туннеля", я бы не стал. Я думаю, что этот год в Египте будет очень бурным.
– Не идет ли речь о возможности исламизации режима в Египте?
– Речь идет об этом давно, но "Братья-мусульмане" – главная сила, которая там действует в этом направлении – себя ведут как-то очень, я бы сказал, политесно. Они в последние годы больше сосредоточили внимание собственно на религии. "Братья-мусульмане" запрещены, поэтому то небольшое количество "братьев-мусульман", которые входят в состав парламента, не саму организацию представляют, а находятся там на правах отдельных личностей.
Там, конечно, исламизация идет, но она такая "ползучая".
– А чем вызваны все эти беспорядки?
– Надоел Мубарак. Он больше всего заботился о своем кармане – была тотальная коррупция.
– То есть ситуация аналогична с Тунисом?
– Я бы сказал, что ситуация аналогична с Тунисом и кое с кем на постсоветском пространстве. У нас тоже много таких авторитаристов с семьями.
– Вы имеете в виду постсоветские республики Центральной Азии?
– Конечно, в первую очередь.
– А не может ли послужить примером развитие ситуации в Тунисе и Египте для этих республик на постсоветском пространстве?
– Я думаю, что нет, потому что Назарбаев в результате референдума прошел в вечные президенты, Ислам Каримов ситуацию держит под контролем, он себя ведет достаточно умно, но тут главная проблема будет в момент передачи власти.
– Казалось, что Мубарак тоже пользовался всеобщей поддержкой?
– Дело в том, что в Египте все-таки есть какие-то демократические традиции с XIX века, а в Узбекистане их нет – там все было задавлено еще при Советском Союзе и потом тоже. Там нет традиций гражданского общества.
– А Туркменистан? Таджикистан?
– Ну, в Таджикистане и так была гражданская война – это хорошая прививка, но, я думаю, что там какие-то события все-таки грянут. В Киргизии мы все это видели своими глазами только что, и все это не закончено. Туркменистан – это газовое королевство, и там Гурбангулы Бердымухамедов "выпускает пар" – он умеет это делать. Хотя режим там по-прежнему очень жесткий.
– То есть, на самом деле, небольшая пороховая бочка под боком существует?
– Конечно. Две пороховых бочки — Киргизия и Таджикистан.
Беседовал Владимир Ойвин,
