«Политика – искусство управления с учётом интересов всех слоёв общества». Это одно из многих определений данного термина. Владеют ли этим искусством наши, с позволения сказать, политики? Или же все их усилия направлены на получение, удержание и использование власти? (Другое определение термина «политика».)
Недавно министр внутренних дел РД Абдурашид Магомедов заявил: «Учебные заведения не уделяют должного внимания патриотическому воспитанию детей, но ещё хуже, когда в школах работают носители радикальных идей. На данный момент есть сведения о 40 учителях и директорах школ, являющихся приверженцами экстремистских идей и использующих служебное положение для формирования того или иного отношения к религии».
Довольно странно слышать такие слова от министра внутренних дел, который стоит на страже законности и должен рассуждать как юрист. Он и его министерство должны заниматься людьми, в действиях которых имеется состав преступления. Если какие-то мысли человека являются оконченным составом, то нужно привлекать его к уголовной ответственности. Но реальность такова, что за мысли не сажают, иначе пришлось бы сажать добрую часть российского и дагестанского политического истеблишмента, который рвётся во власть с целью незаконного обогащения.
И что вообще называть экстремистскими идеями? Живя в этом обществе и будучи «практикующим мусульманином», могу предложить навскидку несколько определений «религиозного экстремизма»: «не пьёт, не курит, молится»; «молится и не ходит на свадьбы с выпивкой»; «молится и носит хиджаб», «молится и не бреется»; «о Боже, он не отмечает Новый год!» Безусловно, всё это не является никаким экстремизмом. Это то, что в российском законодательстве называется свободой совести и вероисповедания.
Реальный экстремизм – это когда директора школ говорят ученицам, что разденут их догола, если те снова придут в школу в хиджабе. Или когда преподаватели заявляют студентам, что задушат собственными руками любую, кто придёт на занятия в хиджабе. А подобные заявления министра придают уверенность такого рода светским экстремистам.
Мы часто говорим о гражданском обществе. Думаю, лучшим проявлением гражданского самосознания будет, если одноклассницы и одногруппницы, которые не носят хиджаб, будут надевать его на занятия в знак солидарности с теми, кто его носит всегда, чтобы защитить их право быть такими, какие они есть.
