В последнее время было очень странно и тревожно наблюдать за тем, как многие либералы и люди умеренных взглядов присоединялись к американскому военному авантюризму. Не менее поражает и притворная консервативная реакция в форме жесткого противостояния действиям США в Ливии, поскольку в предыдущей администрации эту группу людей устраивали все войны. Такая переменчивость настроения узкопартийной системы указывает на необычайно тревожащий принцип, лежащий в основе нашего коллективного морального стержня, когда дело касается внешней политики – у нас острая нехватка этого стержня.
Всегда ли так было? «Не бывает хорошей войны или плохого мира», сказал однажды Бенджамин Франклин. С последним большинство людей согласится, но вот с первым все далеко не так однозначно.
В зависимости от внешнего облика и главных действующих лиц, продвигающих идею, обстоятельств и затрагиваемых интересов, войны зачастую привлекают значительную поддержку со стороны общества. Нет смысла спорить с тем, что война ничего не доводит до конца, но возникает вопрос – каковы реальные достижения войны и какой ценой они достаются?
Попросту говоря, война убивает. Она убивает людей, окружающую среду, экономику, культуру, психику и будущее организованно, умышленно и продуманно. Каковы бы ни были подразумеваемые цели, будь то хитроумные юридические или моральные оправдания, придумываемые для военных операций, сущность войны заключается ни в чем ином, как в убийстве.
С другой стороны, возникает вопрос, может ли война принести мир? Мы уже прошли через т.н. «войну за прекращение войн», и это было столетие назад. Упущение кроется в неспособности осознать простой механистический тезис – «насилие порождает насилие», а также в милитаристском мышлении. В 2009 г. я написал:
Милитаристское мышление ставит результат выше процесса, а цель выше средств и превращает людей и населенные пункты в цели и территории. Даже солдаты на стороне «добра» лишаются человеческого облика и базовых прав человека, поскольку их призвали на службу, чтобы воевать за «свободу».
Безвозвратно уничтожаются люди, сообщества, ценности, культуры и биорегионы, и все ради «общего блага» - победы в войне. Как еще можно объяснить распространяющийся менталитет, который можно отразить фразой «мы должны были разрушать деревню, чтобы ее спасти», а также очевидный факт, что мы находились в непрерывном состоянии войны на протяжении 2 веков?
Мы встретили врага…
Один из парадоксов войны заключается в том, что те, кто ее развязывают, независимо от их намерений, сами становятся частью проблемы. Когда мы пытаемся проводить демократизацию под дулом автомата или освобождаем путем авиационного удара, противоречивость этого подхода очевидна, и результат оказывается смутный, даже когда мы объявляем, что «миссия завершена». В конце концов, мы осознаем, что уничтожение «другой стороны» невозможно без уничтожения самих себя в процессе. «Война против террора» - пример того, как Соединенные Штаты потерпели моральный, правовой и экономический крах, развязав ее.
В этом смысле война заставляет нас стать теми, против кого мы боремся. Эта несомненная истина отражается в таком понятии, как «сопряженный ущерб», когда жертвы среди мирного населения оправдываются как неотъемлемая часть действия. Хотя с нашей точки зрения это может выглядеть по-другому, фактический результат ничем не отличается от того, который возникает при намеренном акте насилия или терроризма – как раз такие поступки мы приписываем нашему врагу. Прочитайте нижеприведенное историческое высказывание и спросите себя, как бы это прозвучало, если бы это были слова не Уинстона Черчилля, а Усамы бин Ладена?
«Вы спросите, какова наша политика? Я скажу, что такова – вести войну на земле, в море и воздухе. Вести ее со всей нашей мощью и силой, дарованной нам Богом, и вести войну против чудовищной тирании, которую ничто не превзойдет в темном и прискорбном перечне человеческих преступлений. Такова наша политика. Вы спросите, какова наша цель? Я могу ответить одним словом. Это победа. Победа любой ценой».
Накануне вторжения в Афганистан Джордж Буш подчеркнул, «мы мирная нация», а десятилетие спустя насилия там столько же, сколько и было всегда. В 2010 г. США оказались на 85 месте из 149 в рейтинге самых мирных государств планеты после Китая, Кубы, Сьерра-Леоне, Ганы, Чили, ОАЭ и даже Ливии. Как сказал Пого, «мы встретили врага, и этот враг – мы сами».
Троянский конь «гуманитарной интервенции»
И все же, легко соблазниться красивыми словами вроде «защиты прав человека» и «были спасены бесчисленные жизни благодаря нашему вмешательству», как недавно заявил президент Обама по поводу Ливии. Может быть, в идеальном мире страна может с помощью своей силы добиться такого позитивного результата. Но мы живем в реальном мире, в котором базовым моральным принципом является продвижение национальных интересов своей страны. На самом деле, вполне возможно, что мы будем поддерживать диктаторов и подавлять зарождающуюся демократию, если это будет в наших стратегических интересах.
Карта американских военных вторжений больше напоминает карту стратегических месторождений полезных ископаемых, чем нарушений прав человека или репрессивных режимов. Когда два эти аспекта пересекаются, возникает удобный момент для «Троянского коня», и большинство людей, в нормальной жизни выступающих против войны, тоже захотят участвовать в мобилизации, несмотря на лицемерие и непоследовательность нашей внешней политики.
Первая жертва войны
В известном афоризме говорится – «первая жертва войны – истина». К сожалению, за ней следуют и другие жертвы. Маргарет Мид в 1940 г. отметила, что «война есть изобретение человека». Оценивая эволюцию социальных изобретений в различных культурах, она сделала вывод, что «если мы впадаем в уныние по поводу того, что война стала укоренившейся привычкой для большей части человеческой расы, то можно успокоить себя тем, что на самом деле на смену плохому изобретению приходит хорошее изобретение».
На данный момент мы отчаянно нуждаемся в таком новом изобретении, и мы должны признать, что такое изобретение не будет найдено в очередных военных вторжениях.
Если мы хотим помочь угнетенным народам и способствовать мирным отношениям на планете, тогда мы должны вначале освободить самих себя от деспотии и милитаризма, а затем помочь другим, чтобы они помогли сами себе без превращения в наших вассалов и безо всякого «сопряженного ущерба». Поиск лучшего изобретения – это поиск истины. Можно придумать для этого миллион терминов и по-разному это реализовывать, но в конечном счете противоядием войне всегда будет стремление к миру во всех наших начинаниях.
