Три года назад война в Ливии была темой № 1. «Арабская весна», начинавшаяся в Египте и Тунисе как классическая цветная революция — революция европейского образца, вдруг расцвела кровавыми цветами. Поскольку сейчас всё внимание общественности приковано к «русской весне» на Юго-Востоке Украины, то, что сейчас происходит в Ливии, остается в тени.

Уже две недели из Ливии поступают сводки, на фоне которых украинские события выглядят как ссора детей в песочнице: военный мятеж, боевики атакуют парламент, депутаты спасаются бегством, посольства в спешном порядке эвакуируют персонал, в Бенгази идут бои с применением тяжелой артиллерии и авиации. Счет погибших перевалил за сотню...

Что же в действительности происходит в Ливии?

Три года назад эта североафриканская страна приняла у Египта революционную эстафету. Правда, в Египте всё было мягче, в Ливии — на порядок жестче. Если египетского президента Хосни Мубарака взяли под арест, то ливийский диктатор Муамар Каддафи был зверски растерзан повстанцами. В целом же события развивались по единому образцу.

В Египте на смену прежнему режиму пришла исламская политическая партия «Братья-мусульмане». Для Запада, ожидавшего что на первый план выйдет вестернизированная буржуазия, населяющая египетские мегаполисы, это стало разочарованием. Однако выбор египетского народа определил отнюдь не «креативный класс», а консервативная религиозная сельскохозяйственная провинция.

В Ливии на первых послереволюционных выборах победили как раз местные демократы Альянс национальных сил, а ливийская ветвь «Братьев-мусульман», оформившаяся в Партию справедливости и развития заняла лишь второе место.

В Египте с его бескровной революцией исламизация коснулась лишь гражданского сегмента власти и обошла стороной силовые структуры. В Ливии же, где свержение Муамара Каддафи стало итогом многомесячной кровопролитной войны, в которой исламисты играли не последнюю роль, «Братья-мусульмане» фактически были инкорпорированы в армию.

Итоги «арабской весны» не устраивали США, хотя на первых порах арабские революции пользовались поддержкой Америки. В Египте новая власть создавала потенциально возможные проблемы главному союзнику США на Ближнем Востоке — Израилю. В Ливии ситуация была еще более угрожающей: исламисты, связанные с частью обновленной ливийской армии, напали на американское консульство, в результате чего был убит посол США Кристофер Стивенс.

«Коррекционный механизм» сначала был запущен в Египте. Коль скоро египетские либералы не оправдали американских надежд, за исправление ситуации взялась проамериканская армейская верхушка. Режим «Братьев-мусульман» во главе с президентом Мурси был свергнут военной хунтой, которую возглавил генерал Сиси. Военный переворот закончился кровавыми разгонами гражданских протестов, судами и смертными приговорами для сотен активистов «Братьев-мусульман». Генерал Сиси благополучно избрался президентом Египта.

О том, насколько это соответствовало чаяниям народа, можно спорить, однако то, что трехдневные президентские выборы в Египте показали невиданно низкую явку, — факт неоспоримый. Та самая консервативная глубинка, при поддержке которой Мурси и «Братья-мусульмане» взяли власть в стране, за генерала Сиси проголосовала ногами. Однако для США и Израиля Сиси и военная хунта — наиболее приемлемый вариант.

«Схема» была отработана на Египте, и аналогичный механизм был запущен и в Ливии.

«Ливийским Сиси» стал генерал Халифа Хевтар.

У этого военачальника весьма любопытный послужной список. После переворота в 1969 году, когда Каддафи сверг короля Идриса, его карьера шла в гору, и к 1980 году он стал самым влиятельным человеком в армии. Кто знает, до каких высот он бы еще дорос, если бы не случился Чадско-Ливийский конфликт из-за спорных территорий.

Генерал Хевтар повел на Чад колонны танков советского производства, реактивные установки залпового огня «Град», а с воздуха их поддерживала авиация. Противник же располагал 400 пикапами-внедорожниками, на которые были установлены пулеметы. Из-за этого в историю та война вошла под названием «война на тойотах».

Ее Халифа Хефтар проиграл. Несмотря на невиданный перевес в технике, огневой мощи и численности войск, он потерял убитыми и сдавшимися в плен большую часть армии. После такого поражения он не стал возвращаться в Ливию и уехал в США, где на неудачливого генерала обратило самое пристальное внимание ЦРУ. Так, во время гражданской войны 2011 года он вернулся в Ливию и стал одним из лидеров повстанцев, активно участвуя в свержении Каддафи.

В середине мая этого года Хефтар, как ранее Сиси в Египте, решил зачистить политическое пространство от исламистов и начал с захвата парламента в Триполи. Его поддержала часть кадровых офицеров. Главной целью был арест исламистской фракции в парламенте. Однако в отличие от Египта, где «Братьям-мусульманам» нечего было противопоставить перевороту генерала Сиси, в Ливии исламисты располагали существенным военным ресурсом, сконцентрированным преимущественно в восточных районах. Соответственно, именно в столице Восточной Ливии Бенгази и начались самые кровопролитные бои между поддержавшими Халифу Хефтара военными и «Бригадой 17 февраля».

При этом надо отметить, что ливийское правительство и армейское руководство восприняли действия Халифы Хефтара вовсе не как наведение порядка и избавление страны от террористического и экстремистского элемента, а именно как мятеж.

Стоит задаться вопросом, как нам относиться к развитию ливийской ситуации? С одной стороны, бьют исламистов, повсеместно пришедших к власти в результате арабской весны, а в России «исламист» стало практически ругательным ярлыком. Новое поражение исламистов вызывает даже некий приступ эйфории у определенного сорта политологов и экспертов. С другой стороны, бьют исламистов отнюдь не сторонники свергнутого Каддафи, а «зеленое сопротивление», которое по необъяснимым причинам здесь считают пророссийским. Бьют исламистов в интересах США и Израиля. То есть позитивным этот процесс можно считать лишь в том случае, если укрепление позиций США в мире оценивать как позитив.