В Кабардино-Балкарии убит Залимгери Жемухов. Ему было 49 лет. Он работал тренером в спортшколе своего родного города Нарткалы. Сразу же СМИ распространили заключение следствия о том, что он являлся "экстремистом" и его машину заблокировали когда он подъезжал к своему дому, а он открыл огонь по сотрудникам правоохранительных органов из пистолета и ответным огнем был убит. Пострадавших среди сотрудников нет. Все это произошло среди бела дня в 13 часов 2 апреля. Залимгери ни от кого не прятался, очевидно, что он заехал на обед, – от его работы до дома десять минут езды.
У меня нет оснований не верить официальной информации, кроме своего личного знакомства с Залимом. О таких как он обычно говорят: “душа нараспашку”. Если бы он носил с собой пистолет, об этом знали бы все его знакомые. Я, например, никогда не слышал, чтобы у него был пистолет. Единый информационный центр правоохранительных органов КБР сообщил, что при обыске его дома было обнаружено “большое количество поражающих элементов в виде строительных дюбелей” – они с отцом строили дом и действительно у него могли быть стройматериалы, но с каких пор гвозди характеризуются как “поражающие элементы”, если они никого не поразили? Обнаружено также 7 кг алюминиевой пудры, 7 осветительных ракет, около 140 патронов калибра 7,62 мм (в то время как вышеуказанный пистолет был калибра 9 мм). Вещественные доказательства настолько несуразны, что не знаешь, что про них и думать. Раньше в таких случаях обнаруживали Кораны, но здесь почему-то не сочли нужным упомянуть, что у Залима дома была религиозная литература.
Недавно в интернете была активно распространена статья, обвиняющая меня в том, что я являюсь идеологом исламизма в Кабарде. Она появилась после того, как я написал на "Эхе Москвы" об избиениях молодых людей в моем родном селении. В подписанной псевдонимом статье ставится вопрос: почему я молчал, когда убивали сотрудников правоохранительных органов, и неожиданно заговорил во время проведения контр-террористической операции в КБР? Этот абсурдный вопрос предъявляет мне распространенные в наше время обвинения: будто я с одной стороны сочувствую экстремистам, а с другой – выражаю протестные настроения. Это два смертных греха в наше время, за которые могут вынести приговор вне рамок правосудия. На самом деле, мне не менее жалко погибающих сотрудников правоохранительных органов. Также не посягаю на основы существующего политического строя. Я всего лишь говорю о том, что происходит в моем родном селении. Теперь - о своем родственнике. Уже подобным образом без суда и следствия убиты четыре моих родственника - Жемуховы. Другие фамилии ведут свою статистику. У меня нет рецепта решения проблемы, но я считаю необходимым рассказать о том, что творится там, где я живу, – потому что непонятная мне страшная сила вторгается в мое жизненное пространство, оставляя после себя трупы и искалеченные судьбы моих близких и знакомых. Может мудрее было бы молчать, но ведь нет уверенности, что молчанье спасет.
В данном случае я даже не защищаю Залимгерия Жемухова. Его уже не вернешь, как ни тяжело это говорить. Речь о том, что объективное следствие часто годами не может раскрыть преступление, а тут сразу же после убийства широко распространена информация о его «преступной» деятельности. Неужели у следствия не могло быть версии, что он убит по ошибке? В прошлом году в Нальчике милиционер застрелил своего коллегу около кинотеатра прямо в центре города. Был случай, когда по трагической ошибке милиционер застрелил офицера ФСБ на окраине Нальчика. Никто не застрахован от ошибок, но правоохранительные органы никогда не признают, что хотя бы один из застреленных ими гражданских лиц на Кавказе был убит по ошибке. Но допустим даже, что 49-летний Залимгери заехал на обед с пистолетом, что он отстреливался от неизвестных ему людей, заблокировавших его машину около дома, и даже зачем-то хранил 140 патронов другого калибра. Какое основание существует для обвинения его в том, что он это совершил из религиозных или террористических побуждений? Как можно через час после убийства определить, что он был религиозным экстремистом или пособником террористов? Неужели нельзя провести хотя бы минимальное расследование? К чему такая спешка?
Залиму уже все равно, что о нем говорят живые. Но это важно для его семьи и для правоохранительных органов. Защищая честь мундира правоохранительные органы окрестили убитого экстремистом, не проведя даже однодневного расследования. Не знаю, было ли это единственным способом сохранить честь мундира, но можно точно сказать, что они этим многократно усугубили горе родственников убитого. Ведь Залим не один жил на этом свете. Его отец 30 лет проработал руководителем департамента образования района, о нем говорят как об образцовом руководителе - каково этому человеку, которого знают практически все работники образования республики? Мать убитого до пенсии проработала учительницей и обучила сотни учеников, мнением которых о репутации ее семьи она дорожит. Его брат – известный хирург, а сестра – заведующая детским садом. Это солидная и уважаемая в городе семья. Поспешный вердикт Зилимгерию Жемухову подрывает веру в правопорядок у десятков тысяч жителей города Нарткалы и Кабардино-Балкарии – разве не такие локальные случаи по всей стране на самом деле ослабляют основы существующего политического строя?
После окончания сталинской эпохи был разработан механизм реабилитации безвинно пострадавших людей и даже целых народов. Реабилитации, прошедшие во второй половине ХХ века, – одно из самых высших нравственных достижений за тысячелетнюю историю России. Это был редчайший случай, когда российское общество смогло признать, что поступило несправедливо. Но, к сожалению, общество не до конца извлекло уроки из недавнего страшного прошлого. Неожиданно мы снова оказались в таком же безысходном моральном безвременье, когда без суда и следствия обвиняют людей. Непостижимо, почему это происходит сейчас, когда еще живы миллионы людей – свидетелей моральной деградации сталинской эпохи.
Премьер-министр В.В. Путин недавно вспоминал, как в сталинские времена его больную мать выносили хоронить заживо, а отец прогнал бездушных санитаров. Сегодня Владимир Владимирович мог бы повторить мужественный поступок своего отца в масштабах всей больной России. Миллионы людей верят, что Владимир Путин – один из немногих деятелей нашей эпохи (если не единственный), кто действительно способен остановить это бессмысленное насилие. Если и он не сможет или не захочет, тогда наше поколение обречено.
