Российский еврейский конгресс усмотрел в комментарии члена Общественной палаты Максима Шевченко шовинистские высказывания, разжигающие антиизраильские настроения, и требует исключить его из комиссии Общественной палаты по межнациональным отношениям и свободе совести, а также приостановить эфиры с известным журналистом на ТВ и радио. О том, что думает по этому поводу сам Максим Шевченко, он рассказал корреспонденту «Трибуны Общественной палаты».

— Максим Леонардович, вы знаете о негативной реакции Российского еврейского конгресса на ваше заявление? Или вы на это не обращаете внимания?

— Мне их реакция была бы абсолютно безразлична, если бы это была какая-то другая организация.

— Почему так?

— Почему меня так волнует Российский еврейский конгресс, его деятельность и его заявления? Потому что прослеживается опасная тенденция. Не так давно один из руководителей Российского еврейского конгресса, его бывший председатель и человек, входящий в руководство, Евгений Сатановский публично, при свидетелях, об этом в Интернете есть масса цитат, заявил: «Когда в России начнётся гражданская война, первым, кого я убью, будет Максим Шевченко».

Когда эта цитата разошлась по Интернету, Российский еврейский конгресс не поспешил дезавуировать эти слова, не поторопился сказать, что все не так поняли Евгения Яновича, и это шутка. Потом господин Сатановский после эфира на «Радио Свобода» с моей женой, Надеждой Кеворковой, сказал ей при свидетелях, цитирую дословно: «Я убью вашего мужа». Видимо, за критику Израиля. В Интернете, комментируя мои высказывания, поклонники Израиля, в частности, человек, скрывающийся под ником «Аристократ», пишет: «надо разбить Максиму Шевченко череп так, чтобы осколки черепа выбили глаза его жены».

Все это есть в Интернете, и разве это не совпадает с тем, что писал Брейвик в своём журнале, процитирую: «Так давайте же бороться заодно с Израилем, с нашими братьями-сионистами против всех антисионистов, несмотря на всех культурных марксистов, мультикультуралистов». Это по поводу моей оценки Брейвика, как безумного поклонника Израиля.

— Прокомментируйте ваши слова об Израиле и его позиции.

— Могу ли я критиковать государство Израиль за его позицию? Собственно говоря, я не придумал эти слова о том, что сегодня Израиль по отношению к палестинцам делает то же самое, что нацистская Германия делала по отношению к евреям. Конечно, Израиль не ставит газовые камеры, но он содержит в своих тюрьмах 11 000 палестинцев, которых он считает политическими заключёнными, содержит два миллиона людей в Газе, которая напоминает концлагерь, и ещё наносит бомбовые удары по этой Газе.

Это мысль не моя, она принадлежит Хеди Эпштайн, 86-летней женщине, родители которой погибли в Освенциме, а сама она — жертва Холокоста. Эта мысль принадлежит также многим израильским журналистам, которые несогласны с политикой правительства.

Отсюда вопрос: почему Российский еврейский конгресс пытается мне, гражданину России, свободной страны, запретить критиковать политику государства, которую беспощадно критикуют люди, помнящие Холокост. РЕК хочет навязать РФ и Общественной палате определённые мнения относительно отдельной, конкретно взятой страны — так, может, он изменит своё название и будет называться Российско-израильский еврейский конгресс или какой-то ещё конгресс, потому что в России не запрещено критиковать какие угодно страны на земле.

Я оставляю за собой, как за членом Общественной палаты, право высказываться по поводу политики любых государств и иметь собственные политические взгляды.

Я ни слова из сказанного мной не возьму обратно, это моя политическая позиция. Считаю, что то, что делает Израиль по отношению к палестинцам, — это преступление. Считаю также, что Россия должна дать самую жёсткую оценку продолжающейся блокаде Газы, так как ничего не делается для того, чтобы в Газу попали гуманитарные грузы, попало продовольствие, медикаменты. Считаю, что блокада Газы — это позор современного мира. И Общественная палата, к членам которой я обращаюсь, должны обратить особое внимание на ситуацию вокруг Газы. Мы все должны оценить и осудить то, что происходит.

— Почему это важно для России?

— Потому что нам постоянно навязывается одна и та же мысль: мы должны учиться у Израиля опыту борьбы с терроризмом, мы должны применять на Кавказе, которым я занимаюсь (Максим Шевченко – руководитель Рабочей группы по развитию общественного диалога и институтов гражданского общества на Кавказе, член Комиссии Общественной палаты по межнациональным отношениям и свободе совести – прим. ред), опыт Израиля. Я могу вам привести тысячи цитат, в которых превозносится опыт Израиля как выдающийся, самый лучший. А опыт Израиля — это построение стены высотой в несколько метров, сегрегация огромного количества людей по этническому и по религиозному признаку, это изгнание людей со своей земли. Кроме того, это переселение людей, которые никакого отношения не имели к истории Ближнего Востока, а жили в Новосибирске, в Ленинграде, в Воронеже, в других городах, это переселение за деньги, искусственная иммиграция. Вот что это такое, и это предлагается Российской Федерации. Опыт Израиля — это жестокое обращение с семьями погибших боевиков, и трансляция этого опыта приведёт нас к новым и новым виткам террористической войны на Кавказе.

Я критикую Израиль, его опыт и таких проводников этого опыта, как Российский еврейский конгресс, ещё и с позиций гражданина. Я не хочу, чтобы даже микроскопическая доля израильского опыта была применима в России. Более того, я считаю, что все силовики, которые прошли обучение в Израиле и сегодня действуют на Кавказе, должны пройти самую суровую переаттестацию, потому что они были обучены очень жестоким, поистине зверским мерам обращения с оппозицией, теми, кого они называют исламистами. Израильский метод гибелен для России.

Хотелось бы ещё несколько слов сказать про Брейвика и европейских неонацистов. Есть документ, который называется «Иерусалимская декларация», его текст есть в Интернете. Осенью прошлого года ведущие крайне радикальные правые партии Европы, те, кого мы называем неонацистами, включая голландскую партию, которая сейчас там набирает очки, норвежскую, шведскую, подписали документ, в котором они сказали, что Израиль может делать всё для того, чтобы себя защитить. Потом лидер Австрийской партии Свободы Хайнц-Христиан Штрахе отозвал свою подпись, потому что понял, что погорячился. Австрийская партия Свободы — одна из крупных парламентских партий и не может солидаризироваться с теми методами, которые применяет Израиль против палестинского народа, но другие, самые радикальные партии, которые выступают с призывами сегрегации, расовой и национальной дискриминации, религиозной дискриминации, поддерживают Израиль в его политике. Подтверждение тому — «Иерусалимская декларация».

—То есть всё, что вы сказали, — ваша твёрдая позиция?

— Да, я высказал своё мнение, ни слова обратно не возьму и ни перед кем извиняться не буду. Если Общественная палата в моё отсутствие сделает какое-то заявление, меня осуждающее, я буду бороться за дезавуирование этого заявления и восстановление права гражданина Российской Федерации критиковать любую страну — как иностранную, так и свою — исходя из политических взглядов и мировоззренческих позиций. А РЕК я прошу дать оценку, трезвую и вменяемую, заявлениям Евгения Сатановского, при том, что они никак их не прокомментировали, я могу считать, что это их официальная позиция.

— Вы ещё не знаете о реакции Общественной палаты на эту ситуацию?

— Общественная палата — демократическая структура, в которой есть очень разные и очень уважаемые люди. Но я надеюсь, что их реакция будет адекватной.

— Вы готовы к упрёкам в антисемитизме?

— Я могу сказать чётко, что всегда ненавидел антисемитизм, считаю любые формы национальной сегрегации, в том числе по отношению к евреям, крайне омерзительной вещью. Но политика государства Израиль не может делать своими заложниками всех евреев на земле, Израиль в его современном положении, в его современной политической форме — это не сосредоточение всех чаяний и дум еврейского народа. Члены Общественной палаты могут высказываться как угодно, я с уважением приму их взгляды. Наверное, меня будут критиковать, и я заранее благодарен за эту критику, но от своих взглядов я не отступлю ни на шаг.

— РЕК требует на внеочередном заседании Общественной палаты вынести оценку вашим высказыванием. Уже известно, когда оно состоится?

— Я не против, но всё равно не смогу на нём присутствовать, уезжаю в отпуск. Я не возражаю, но мне казалось, что Общественной палате есть чем заняться кроме заявлений этой организации. Когда я вернусь, то с удовольствием встречусь в Общественной палате, в суде, где угодно с руководителями Российского еврейского конгресса и отвечу на все их вопросы.