Кровопролитный конфликт в Сирии, унесший уже десятки тысяч жизней, продолжает усугубляться. Ситуация в этой не чужой для России стране все больше тревожит и российское руководство, и российских мусульман, и журналистское сообщество.

Существует ли угроза того, что нестабильность в Сирии может перекинуться на другие страны и регионы, включая Россию? Какое влияние события на Ближнем Востоке оказывают на российскую мусульманскую общину? Как этот конфликт отражается на российском Кавказе?

На эти вопросы в числе прочих пытался найти ответ директор Фонда поддержки гуманитарных инициатив «Альтаир» Руслан Курбанов в прошедшем на прошлой неделе в международном пресс-центре РИА Новости мультимедийном круглом столе на тему: "Ситуация в Сирии: потенциальные угрозы для России".

В круглом столе кроме него приняли участие бывший посол России в Саудовской Аравии, ныне заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов Андрей Балканов,

на фото Андрей Бакланов

профессор Высшей школы экономики, видный специалист в области исламского права Леонид Сюкияйнен и вице-президент Российского общества солидарности и сотрудничества народов Азии и Африки Ким Кошев.

Фонд «Альтаир» предлагает читателям наиболее интересные выдержки из выступления Руслана Курбанова с данного мероприятия, получившего большой резонанс в российской и зарубежной прессе:

Поколенческий разрыв на Кавказе

Российское общество раскололось по поколенческому признаку, по крайней мере, на Кавказе это четко видно. В частности, по сирийскому конфликту, старшее поколение жителей мусульманских республик Кавказа, Поволжья целиком одобряет государственную линию: поддержка правящего в Сирии режима, быстрейшее прекращение кровопролития.

Но в кавказских республиках все явственнее проявляется новая сила, которая наращивает свое влияние. Это молодые верующие активисты различных мусульманских направлений - салафиты, суфии, реформаторы.

Никто не может отрицать, что сегодня молодые верующие мусульмане начинают все больше наращивать общественный и политический вес. В Дагестане, Ингушетии руководители республик вынуждены вести переговоры, вынуждены идти на диалог, вынуждены предлагать какие-то схемы по урегулированию ситуации и т.д.

А это всего лишь вчерашние ребята, которые учились в сирийских вузах и вузах других арабских стран и начали проповедовать в кавказских мечетях. Сегодня за ними тысячи, десятки тысяч последователей и они уже выдвигают свои требования властям. Что происходит на этом фоне?

Дело в том, что поколение верующих молодых активистов в отношении сирийского конфликта занимают позицию полностью противоположную позициям властей. Они находятся на стороне сирийской оппозиции и яростно критикуют позицию российских властей, которые делают ставку на поддержку правящего режима.

Поддержка сирийской оппозиции со стороны кавказских и поволжских молодых мусульман приобретает разные формы. И в виде статей в поддержку сирийской оппозиции, и в виде постов в соцсетях с обличением правящего режима, и в виде флешмобов в сети, и в виде митингов.

Вы знаете, что первый митинг в поддержку сирийской оппозиции прошел в Дагестане. Эта поддержка сегодня приобретает такие формы, как прямое участие мусульман Кавказа в сирийском конфликте на стороне оппозиции.

Ни для кого не секрет, что кавказцы воюют в Сирии. Записанных ими роликов на эту тему полно в Интернете. Любой желающий может посмотреть, как кавказские инсургенты позируют над телами убитых сирийских солдат.

Не стоит забывать и о сотнях тысячах кавказцах, проживающих в Сирии со времен Кавказской войны 19 века. Черкесы, дагестанцы, чеченцы, осетины в количестве почти 200 тысяч живут в Сирии и сегодня оказались заложниками этого кровавого конфликта без возможности вернуться на свою историческую родину.

Эсхатология Сирии


на фото: Леонид Сюкияйнен

Масштаб происходящего в Сирии намного превосходит то, что происходило в Афганистане. Дело в том, что для мусульманского мира, мусульманского сознания, Афганистан, при всей своей сложной ситуации, все-таки периферийная строна.

Что касается Сирии, это центровая, исторически значимая страна. Это земля - благородный Шам, столица которого – Дамаск – стала первой столицей Исламского халифата после Медины.

Огромное количество княжеских фамилий Северного Кавказа, связывают свое происхождение с выходцами из Шама. Не зря в Дагестане князья назывались шамхалами. Есть версия, что этот титул имеет отношение к Шаму.

Огромное количество арабов из этих и других земель переселилось на Кавказ в прежние века и дало жизнь целым родам. Ими были основаны целые арабские селения и кварталы в городах Кавказа.

Для верующей части молодежи Сирия в исламской эсхатологии Судного дня имеет центральное значение. Потому что согласно исламскому вероубеждению перед Концом Света на один из минаретов дамасской мечети спустится во время своего второго пришествия пророк Иисус (Иса).

Поэтому битва за Сирию для этих ребят приобретает некий эсхатологический смысл и потому накал страстей в среде молодых верующих из-за эскалации насилия на этой земле приобретает невиданные размеры.

По сравнению с тем, что происходило в Ираке, в Афганистане и даже может быть в Палестине, происходящее в Сирии по многим параметрам и оценкам не идет ни в какое сравнение.

Перед началом вооруженных столкновений, мы пытались предупреждать, что ни в коем случае нельзя допускать вооруженных столкновений между властями и оппозицией, что это будет кровавая бойня.

Вооруженный конфликт – это самый мощный канал радикализации и милитаризации неокрепших умов верующей молодежи. То, что мы получили в Чечне в ходе нескольких лет конфликтов – наглядное тому подтверждение.

За несколько лет конфликта произошла стремительная радикализация умов верующей молодежи. Вы вспомните хотя бы, с чего начиналась война в Чечне. Она начиналась просто как национальное освободительное движение, а закончилась объявлением создания Имарата Кавказ.

Примерно так сегодня развивается ситуация в Сирии. Я боюсь, если в скором времени не будет найден выход из этого кровавого конфликта, это все рикошетом будет бить, в том числе, и по российскому Кавказу.

А ситуация на Кавказе такая, что и дети высокопоставленных чиновников, и дети федеральных судей, и чемпионы мира, и кандидаты наук уходят в лес к боевикам, и депутаты районных собраний и даже заслуженные деятели культуры оказываются среди боевиков.

То есть поколенческий раскол на Кавказе, в первую очередь в Дагестане, Ингушетии, КБР, очень серьезный. Да, сегодня в преддверии Олимпиады власти предпринимают все возможные усилия, даже сверх меры, чтобы удержать ситуацию под контролем до 2014 года.

Но что может произойти, когда пройдет Олимпиада, и когда накал сирийского конфликта достигнет своего апогея, как это отразится на Северном Кавказе, это даже в страшном сне мы сегодня представить себе не можем.

на фото: Журналисты из российских и международным СМИ

Режимы не успевают за исламом

На фоне сирийского конфликта, ставшего из политического религиозным, напрашивается вопрос – мог ли сирийским режим, будучи светским арабским социалистическим режимом, не сдерживать развитие ислама, а использовать его для решения проблем внутри страны?

Мог ли он с ним работать для того, чтобы на внутреннем политическом поле достигать каких-то целей? Да, при покойном Хафизе Асаде очень жесткие отношения складывались между исламскими активистами и правящей партией.

Но дело в том, что уже при нем пошли некоторые послабления в отношении ислама. Под влиянием крупнейшего, ныне уже покойного, ученого Саида Рамадана аль-Бути, который погиб во время теракта в дамасской мечети, Хафиз Асад начал открывать по всей Сирии детские школы по изучению Корана.

Он понял, что надо хоть как-то начать удовлетворять глубинный запрос, идущий от сирийского общества на получение исламских знаний. И это несмотря на его жесткое отношение к увлечению сирийцев исламскими знаниями. Он-то поощрял больше технические специальности, светскую науку.

При его сыне Башаре Асаде начали открываться многочисленные интернет-кафе по всем сирийским городам. Сирия начала постепенно входить в информационный мир. И сирийские жители, молодые, в первую очередь, могли получать доступ к глобальному багажу знаний, в том числе и мусульманскому.

И исламское образование в Сирии развивалось. Оно было одним из лучших в мире. Не зря огромное количество студентов приезжало в Сирию получать образование. В том числе и наши россияне тысячами получили образование и вернулись домой.

Я лично знаю, что ректор того вуза, в котором я преподавал, Саляхеддин Кефтару, сын прежнего верховного муфтия Сирии Ахмада Кефтару, вместе президентом Башаром Асадом обсуждал вопрос, стоит ли сократить количество иностранных студентов, принимаемых в сирийские вузы.

Этот вопрос о возможном сокращении количества иностранцев в сирийских вузах был поднят под давлением западных правительств, в т.ч. США. На что был найден ответ очень мудрый.

Что эти студенты, которые приезжают за исламским образованием в крупнейшие сирийские университеты, такие как Абу Нур, Фатх Ислямий и т.д., прожив в Сирии несколько лет, начинают любить эту страну, и уезжают домой с этой любовью к Сирии и становятся общественными послами сирийского народа в своих странах.

В это решение была заложена мудрость по большему открытию Сирии для внешнего мира через эти врата доступа к мусульманскому знанию. Это было то, на что решилось сирийское руководство на поле управления процессами возрождения интереса к исламскому знанию.

Однако, происходящее сегодня в мире показывает, что тот уровень оперирования исламом и процессами, которые идут в мусульманском обществе, на которое решилось сирийское социалистическое правительство, и на которое решается сегодня российское правительство на своем внутреннем поле по взаимодействию с муфтиями, с молодым поколением мусульман, он уже становится недостаточным.

Потому что процессы бурного исламского возрождения, формирование нового лица исламского мира идет намного более стремительными темпами. Сначала где-то на улицах, в мечетях формируется новый формат мусульманской общины.

Это происходит столь быстро, что ни российские, ни сирийские власти за этим не поспевали. Сегодня события развиваются столь стремительно, что только те, кто играет на опережение, те, кто включается в процесс формирования нового лица мусульманских общин, они получают преимущества.


на фото: Ким Кошев

Игра на опережение

На этом фоне западные правительства на мусульманском поле, как раз таки, пытаются играть на опережение. Взять хотя бы египетскую революцию. Проблема России на египетском направлении, на взгляд ряда экспертов, была в том, что у нас в арабские страны имеются одна точка входа — через правящие режимы, через официальные каналы.

В то время как американцы сразу пытаются играть на нескольких досках. У них есть несколько точек входа: через правящий режим, через оппозиционные партии, через общественные движения.

И если правящий режим начинает шататься, американцы быстро переводят все ставки на другую доску. Например, на движение «Братьев-мусульман», начинают с ними выстраивать отношения и т.д.

Те, кто заранее заготовил для себя запасные варианты, они оказываются в выигрыше. Я, на основе сирийского конфликта и того, что происходит в России, с сожалением вынужден констатировать, что и наша власть и правящая власть Сирии не успели за событиями, которые начали развиваться в мусульманской мировой общине.

И поэтому мы оказываемся лицом к лицу с ужасными последствиями нарастающих конфликтов. Если наша страна хочет решить конфликт на Кавказе, если она хочет быть активным игроком на мировом мусульманском поле, нам нужно аккумулировать все интеллектуальные, организационные, кадровые, управленческие ресурсы и начать формировать активную позицию, наступательную стратегию, иначе мы рискуем оказаться среди проигравших.