Сексуальные услуги становятся в России чуть ли не обычной второй занятостью. Да и вообще, 61 процент женщин не видит смысла в отношениях с партнером, если не получает от них материальных выгод. Детям потребительской эпохи смешон моральный кодекс родителей

У "падения нравов" есть четкая экономическая основа. Моральные издержки занятия проституцией, и в целом коммерчески мотивированных отношений, за последние 15 лет резко снизились, а потребность людей в деньгах, товарах и услугах столь же резко выросла. Отчасти эти потребности обеспечивали доступные банковские кредиты, повышение зарплат и подорожание активов, например недвижимости. С наступлением кризиса кредиты стали давать осторожнее и под большие проценты, зарплаты упали, и многие решились пустить в ход личный "стабфонд" — молодость, красоту и собственное тело.

Аморальная экономика
Точных данных по объемам благ, которые люди получают в обмен на сексуальные отношения, нет. Есть лишь очень консервативные, примерные оценки по доходам от профессиональной проституции. Авторы единственного на данный момент экономического исследования российского рынка сексуальных услуг "Экономика нелегального коммерческого секса", Марк Левин и Елена Покатович, пишут: в 2000 году проститутки произвели продукции на 618 млн долларов, а "общее число проституток — 267-400 тысяч". Если предположить, что этот сектор рос с той же скоростью, что и ВВП страны, то сегодня его вклад в национальное богатство — 901 с небольшим миллион долларов. В общем, немного. Но эти цифры охватывают только жриц любви, работающих по модели "полной занятости". В реальности же, по оценкам экспертов, множество людей включаются в сексуально-денежные отношения лишь время от времени. Причем часто берут за сексуальность не деньгами, а "натурой" — работой, машиной, погашением кредитов, брендированной одеждой и дорогим отпуском. По оценкам автора ряда исследований по социологии проституции, профессора факультета социологии Санкт-Петербургского университета Сергея Голода, больше половины проституток занимаются своим ремеслом время от времени и при этом имеют другое, вполне легальное, основное занятие — учатся или работают. Многие из них не считают свое поведение зазорным.

— Нормой становятся неупорядоченные сексуальные отношения, где один партнер в обмен на секс получает какие-то материальные блага от другого партнера,— говорит Сергей Голод.

— У людей возникает соблазн заняться проституцией по одной причине — при низком уровне квалификации они могут получить относительно высокий заработок,— поясняет заведующий кафедрой микроэкономического анализа Высшей школы экономики Марк Левин.— Останавливают же людей три типа издержек: правовые — это риск уголовного или административного преследования, физические — угроза здоровью, моральные — отношение к проститутке в обществе и ее отношение к самой себе. Моральные издержки — самые существенные. Они очень сильно зависят от того, к какому "классу" принадлежит жрица любви: у уличной проститутки моральные издержки несоизмеримо выше, чем у девушки из эскорт-агентства. У одной из сторон проституции — половых отношений по расчету — таких издержек вообще почти нет. Эта вещь сегодня в России не осуждается и проституцией не считается.

По словам Марка Левина, есть три фактора, снижающих моральные издержки профессии: первый — постоянное употребление алкоголя и наркотиков, второй — разрыв со своей средой, например переезд в большой город, и третий — перемена культурных стереотипов общества. При этом перемена стереотипов — ключевой фактор, который подталкивает людей к коммерческому использованию своей сексуальности.

Стереотипы же за последние 15 лет изменились очень сильно — секс за деньги перестал быть аморальным. "Характер проституции и отношение общества к ней резко изменились в конце 1980-х,— говорит Сергей Голод.— Тогда ее престиж резко вырос, по опросам, она оказалась на том же месте на шкале профессий, где когда-то были космонавты. Причина перемен — эта профессия оказалась очень прибыльной".

Секс и кризис
Финансовый кризис увеличил соблазн воспользоваться "сексуальными активами".

— Все массовые кризисы, если они сопровождаются безработицей, ведут к росту предложения сексуальных услуг,— рассуждает Марк Левин.— Это способ, если хотите, пополнения семейных бюджетов. Достоверных данных о том, как российские кризисы последнего времени влияли на проституцию, нет. Не думаю, что кризис 1998 года как-то сказался на этом явлении, а вот более продолжительный и глубокий — в конце 1980-х — начале 1990-х — вполне мог способствовать массовому распространению коммерческих отношений. Но это было связано не только с экономическим кризисом — в конце 1980-х за это перестали преследовать, изменился правовой режим и связанные с ним издержки, моральные издержки также снизились.

Тогда, по словам экспертов, проституция действительно показалась некоторым палочкой-выручалочкой, способом выжить в условиях экономического краха.

Сегодня ситуация другая. Люди намного более лояльны к коммерческому сексу, а раз так, то и менее глубокий кризис способен толкнуть многих на "панель". Нищеты уже не требуется, достаточно просто небольшого сокращения доходов или даже просто замедления их роста. Не сокращать же потребности, в конце концов!

— Большинство людей идут на коммерческие отношения не ради того, чтобы прокормить себя или семью,— говорит Сергей Голод.— Они приезжают в города и хотят вести шикарную жизнь. Культ потребления стимулирует проституцию.

В первую очередь это касается молодежи.

— Многие студенты, школьники и работающие молодые люди идут на это ради того, чтобы иметь средства на развлечения, алкоголь и наркотики,— говорит Марк Левин.— Выяснилось, что в молодежной среде коммерческие сексуальные услуги встречаются довольно часто. Я не удивлюсь, если мне встретятся люди, готовые вступить в коммерческие отношения, чтобы получить средства на приобретение каких-то дорогих товаров, демонстративное потребление.

Подтверждают наблюдения экономистов и социологи. Так, по данным Сергея Голода, средний возраст начала занятий проституцией снизился с более чем 18 лет до 14-15 лет. Причем произошло это за последние 6 лет экономического процветания и потребительского бума.

За это время россияне научились подходить с потребительской точки зрения ко многим вещам, в том числе и к самим себе. Если можно "заложить" свое тело ради получения материальных благ, почему бы и нет?

Кстати, по ту сторону "сексуального прилавка" отношения тоже вполне себе потребительские. Клиенты не воспринимают продажную любовь как нечто зазорное, более того, для некоторых категорий населения она становится частью обязательного набора демонстративного потребления. Так, по словам Марка Левина, триада "баня, выпивка, девочки" прочно вошла в деловую культуру определенной части российского бизнеса.