После 22 лет жизни в лагере беженцев в Газе моей первой остановкой был Сиэтл – приятный, зеленый город, где люди пьют очень много кофе, чтобы выдержать долгие и холодные зимы. Там я впервые выступил перед аудиторией с рассказом о Палестине за пределами Палестины.
Здесь я также узнал об ограничениях свободы слова палестинцев, понял, что можно или нельзя говорить. Платформы для независимого дискурса о Палестине были очень узкими изначально, и когда таковые появлялись, палестинцы едва ли могли занять на них центральное место.
Тем не менее, это было трогательно – рядовые американцы, в основном из левых и социалистических группировок, защищали права палестинцев, проводили поминальные вечера после каждого израильского кровопролития и раздавали листовки заинтересованным или равнодушным прохожим.
Однако проведя почти 2 десятилетия в США, Европе, Азии и на Ближнем Востоке, путешествуя по свету и выступая на тему прав человека, начиная с прав палестинцев, их истории и борьбы, я начал осознавать всю серьезность четкой тенденции – палестинскую историю подвергают маргинализации и фундаментально недопонимают.
Оправдания этому приводятся следующие – палестинской интеллигенции, способной говорить за себя, недостаточно; доброжелатели из числа левых говорят о палестинском опыте исходя из недели, проведенной в Рамаллахе, и недели в Иерусалиме; поскольку борьба палестинцев будто бы является частью борьбы против империализма, то социалист в своем выступлении может перечислить Палестину в одном абзаце через запятую с Кубой, Анголой и Индокитаем.
Поэтому неудивительно, если какая-нибудь двухдневная конференция о Палестине, разделенная на несколько сессий и семинаров, проходит без единого палестинца на трибуне.
Ситуация начала меняться в последние годы благодаря масштабному сдвигу в развитии интернета и социальных сетей. Однако пока не удалось окончательно побороть образ мышления, игнорировавший палестинский вопрос или избегавший его.
Благодаря усилиям тысяч людей по всему миру, палестинскую проблему продвинули на передовую, но этого недостаточно, ведь проблема имеет очень давние корни.
Есть и разрыв поколений, при котором люди прошлых поколений считают, что достучаться до сердец и умов своих сограждан лучше всего посредством вуалирования настоящего палестинского – языка, истории, приоритетов и ожиданий, которые могут показаться чуждыми, скажем, американской аудитории. В их понимании, лучше всего добиваться сочувственных голосов «с другой стороны».
С таким успехом можно было бы предложить сочувствующим британцам, африканерам и немцам решать исторические проблемы индийцев, южноафриканцев и евреев. Это не только неприемлемо, но и обречено на провал.
Палестинская история с палестинской точки зрения остается непостижимой загадкой для умов сторонников Палестины. Эту палестинскую историю, рассказанную людьми, которые жили, испытывали все это и способны точно и четко описать эту реальность, затмевает альтернативные отображения той же самой реальности.
В самой Палестине предостаточно разнообразных журналистов, красноречивых женщин и мужчин, способных выступить от лица Палестины со всей честностью. Пора дать им микрофон, дать им слово, а нам всем – послушать. Мы на 67 лет отстали от реальности.
Переведено с английского (в сокращении) специально для Ансар.Ru
