На Ближнем Востоке произошла невероятная метаморфоза: простые арабы, так называемая «улица», которые всегда, в отличие от своих правителей, испытывали симпатию к России, теперь считают россиян врагами, а друзьями, хотя и с оговорками, признают европейцев и американцев. Тех самых американцев, которые неоднократно использовали право вето в Совете Безопасности ООН, защищая Израиль, и вторглись в Афганистан и Ирак. Да, затем была каирская речь Обамы, но всегда двойственная политика США никак не могла снискать доверие арабов. Поэтому тактика, выбранная Кремлем, казалась беспроигрышной: достаточно было громко выступать против всех ближневосточных инициатив Вашингтона, и симпатии арабских народов обеспечены. Но эта же тактика, в изменившейся обстановке, стала работать против России. Почему это происходит?
На мой взгляд, арабские народы оценивают ближневосточную политику какой-либо державы исходя из нынешнего положения вещей, не особенно предаваясь воспоминаниям о прошлых заслугах или кознях. Когда в марте прошлого года Сирию начало охватывать протестное движение, оно, по мнению большинства экспертов по Ближнему Востоку, носило исключительно мирный характер, в частности, первые четыре месяца. Но затем демонстрантам пока еще в отдельных случаях, не всегда, пришлось прибегнуть к мерам самообороны — когда войска и проправительственные наемники начали стрелять в безоружных людей. Башар Асад заявил, что имеет дело с вооруженными бандами, а российская дипломатия встала на сторону сирийского президента, поддержав эту версию, что, естественно, вызвало недоумение и среди сирийцев, и среди арабов других стран, которые прекрасно знают, что из-за асадовского режима в Сирии вот уже более 40 лет процветают бесправие и жестокость властей, разговаривающих с народом языком палки. Конечно, в такой ситуации позиция России была воспринята как несправедливая.
Российские политики, следуя риторике сирийских официальных лиц, призывают к диалогу между режимом и оппозицией, при этом делая последней замечания за неготовность к такому диалогу. Но о какой готовности может идти речь, если режим до сих пор не признает само существование оппозиции, характеризуя ее как кучку бандформирований и исламистов, и это еще в лучшем случае – иногда официальные лица называют демонстрантов просто криминальными элементами и микробами, которым не выжить без помощи извне.
Как же так? Неужели спецслужбы Асада не знают людей, которых они сами держали в тюрьмах по 10-20 лет. Можно назвать не менее 50 деятелей оппозиции, известных в Сирии отнюдь не радикальными, а самими что ни на есть светскими или умеренно-религиозными убеждениями: Рияд ат-Турк, Мишель Кипо, Ариф Далиля, Рияд Сейф, Хасан Абдель Азым, Джордж Сабра и др. Это бывшие коммунисты, либералы, умеренные исламисты, сторонники насиристского движения, бывшие баасисты. Кто-то из них до сих пор живет в Сирии, кто-то вернувшись из заключения, эмигрировал. Режим сажает их в тюрьму, но не признает в качестве оппозиционеров, поскольку именно режим не готов к диалогу.
Коренной перелом в Сирии произошел, когда начался раскол в армии, когда из некогда лояльных военных стали формироваться отряды, открыто заявившие, что будут защищать демонстрантов с оружием в руках. Режим усилил репрессии, начало расти число жертв, что не могло не вызвать сочувствия у других арабских народов, тем более на фоне других событий «арабской весны». Солидарность с сирийскими революционерами достигла такой степени, что сирийский вопрос вытеснил в сознании арабов палестино-израильский конфликт.
Российские дипломаты, как мне кажется, не осознали этого перелома, и не заметили, что несмотря на все заявления о посреднической роли России, арабы не сомневаются: Москва встала на сторону Башара Асада.
А что сделали США и НАТО? Они, что называется, оседлали волну, и начали давить на сирийский режим с помощью санкций. Интересно, что руководители сирийской оппозиции прекрасно понимают, что США преследуют собственные интересы и вряд ли когда-нибудь станут настоящими друзьями арабских народов. Но и оппозиция в свою очередь может использовать силу США и Запада для давления на режим, чтобы остановить кровопролитие. Такой силой могла бы стать и Россия, если бы использовала свое влияние не для поддержки Башара Асада, а для организации реального диалога.
США, несмотря на показное негодование по поводу российского вето в Совете Безопасности, на самом деле рады, что Россия выглядит союзником режима. Таким образом, США используют недовольство позицией Москвы среди арабов, чтобы реабилитировать себя в глазах народов Ближнего Востока, показать, что они защищают их права. При этом формально США не на первом плане – Госдепартамент просто изъявляет поддержку инициативам ЛАГ, то есть, в случае чего, оставляет себе пространство для маневра: дескать, мы ничего не навязываем, мы просто стоим на стороне подавляющего большинства арабских стран. А Москва, получается, выступает против.
Россия, проявив принципиальность при обсуждении резолюции по Сирии, стоит обратить внимание на то , что ее основные интересы в регионе – экономические связи с арабскими странами. и как политическая позиция Москвы скажется на тех россиянах, которые имеют деловые интересы на Ближнем Востоке и Северной Африке, да и просто туристах?
Будем надеяться, что российские дипломаты умеют быть не только принципиальными, но и учитывать реальность. А в реальности можно сделать шаг, который одновременно может вернуть России симпатии местного населения, и вернуть ей международный авторитет: Москва должна уговорить Асада уйти. Потому что, если раньше проблемой была его внутренняя политика, то сегодня проблемой Сирии стал сам Башар Асад.
