В США опубликованы мемуары 43-го президента Джорджа Буша-младшего. Перед выходом книги бывший глава государства дал большое интервью телеканалу NBC News, которое оказалось его первым интервью с того момента, как он покинул Белый дом.
Книга Буша называется «Решающие моменты» (Decision Points), а в другом переводе «Поворотные решения». Таких «поворотных решений» в книге четырнадцать, и одно из них – решение начать войну в Ираке. Открыто говорится там и о позволении американским военным и спецслужбам в рамках этой войны применять по отношению к подозреваемым в терроризме такие меры воздействия, как «пытки водой» и другие жестокие методы допроса.
Появление книги Буша почти совпало с двумя другими важными событиями в Америке –промежуточными выборами в Конгресс и масштабной информационной утечкой, организованной WikiLeaks. Все это происходит на фоне если не отчаянной, то очень скверной и продолжающей ухудшаться экономической ситуации в стране, которая уже качнула маятник политических симпатий от демократов обратно к республиканцам. Тем не менее воспоминания о «подвигах» республиканцев, в первую очередь Буша и Чейни, еще свежи, и Буш сейчас своей книгой их оживил.
Вообще республиканцы, видимо, чувствуя, что кредит доверия у Обамы и его команды стремительно сужается, в последнее время все чаще напоминают о себе. Весной этого года главный стратег Буша Карл Роув опубликовал книгу воспоминаний, в которой описал достижения ушедшей президентской администрации как «впечатляющие, прочные и значительные». Реабилитироваться в общественном мнении республиканцы пытаются прежде всего через переосмысление войны в Ираке – им важно доказать, что это было не ошибкой, а заслугой, которая еще будет оценена.
Между тем чем больше по поводу этой войны высказывается официальных и полуофициальных мнений, тем менее однозначной она выглядит в глазах общественности. Недавняя публикация на сайте WikiLeaks секретных материалов об этой войне только подлила масла в огонь. На сайте были выложены почти 400 тысяч документов Пентагона, относящиеся к периоду с 1 января 2004 года по 31 декабря 2009 года. Это почти исключительно «низовая» информация о войне – отчеты офицеров и солдат армии США о проведенных операциях и различных инцидентах – но на основании этой информации можно сделать и немало интересных выводов более стратегического порядка о ходе войны.
Мировые СМИ в основном обратили внимание на резко увеличившийся в результате этой утечки список зарегистрированных случаев убийств мирных иракцев, а также на свидетельства о пытках и смертях в иракских тюрьмах во время допросов. Бросилась в глаза и острота борьбы между суннитами и шиитами – конфликт между ними по-прежнему близок по накалу к гражданской войне. Но, как впечатляюще ни выглядит эта информация, интерес, помимо нее, представляют и несколько деталей, которые привлекли меньшее внимание широкой публики.
На протяжении иракской войны многократно обсуждалась роль Ирана в ней и то, как повлияла эта роль на окончательный исход этой кампании. Было известно, что у иранских властей тесные контакты с шиитскими группировками в Ираке, и что они поддерживают эти группировки деньгами и оружием. Теперь выяснилось, что военное взаимодействие между Ираном и иракскими полевыми командирами было гораздо более интенсивным – вплоть до того, что некоторые боевые операции в Ираке непосредственно разрабатывались на территории соседнего государства, при участии иранских властей и военных. Время от времени случались даже и прямые столкновения между иранскими и американскими частями. Информация об этом зафиксирована в отчетах, появившихся на WikiLeaks.
Активное вмешательство Ирана в ход военных действий может прояснить, с чем связано то, что война в целом приняла такой тяжелый и длительный характер – и что она закончилась фактически поражением США. Несмотря на то, что сейчас много говорят о партизанской тактике современных войн – как единственном способе противостоять такой военной машине, как американская – на самом деле во многом по-прежнему, как это было все время в новой истории, войны ведут государства. Правда, они делают это не всегда открыто, и Иран при всех его воинственных заявлениях, кажется, ни разу не объявил победу в Ираке своей победой. Во многом это разумно – нет никакого смысла подставлять себя под лобовой удар.
И тем не менее странным было бы ожидать от иракских сил, с полностью разрушенной государственностью в этой стране, какого-то серьезного, длительного и хорошо скоординированного противодействия такому военному противнику, как США. И еще меньше можно было ожидать, что это сопротивление окончится победой – или, по крайней мере, военным и политическим успехом. Очевидно, что и на этот раз одной военной и государственной машине противостояла другая, такая же организованная и четко понимающая свои цели и задачи.
Понимание этого геополитического аспекта проливает довольно неожиданный свет на расклад сил в современном мире. Выяснилось, что при прямом нападении Соединенных Штатов на то или иное государство, вторжение на его территорию и насильственное политическое изменение режима, с какими бы то ни было целями – вызовет такую реакцию со стороны соседнего государства, обладающего более или менее мощным потенциалом, которую раньше ожидать было трудно. Оно примет активное участие в игре – и не для того, чтобы заступиться за соседа (иракский и иранский политические режимы до американского вторжения ничто не связывало), а чтобы набрать очков в великом противостоянии – или том, по крайней мере, что кажется великим противостоянием некоторым государствам – с Америкой.
Что-то похожее произошло и с Афганистаном, и информация об этом тоже была в прошлой утечке WikiLeaks. Как выяснилось из предыдущего слива информации, внутренние пентагоновские отчеты зафиксировали большую роль Пакистана и его спецслужб в афганском сопротивлении американскому вторжению. Талибы после свержения их режима ушли в подполье и частично отступили в Пакистан, и дальнейшее противодействие внешнему вмешательству фактически было совместным, объединенным. С некоторой долей преувеличения можно сказать, что близящееся поражение Америки в Афганистане – это во многом пакистанская победа.
Все это – по-видимому, неизбежное следствие невероятного усиления США и исчезновения какого-либо противовеса их влиянию с окончанием холодной войны и распадом Советского Союза. Своим масштабом и своими возможностями это государство, и военно-политический блок, им возглавляемый, уже вызывает чувство угрозы. Когда же на территорию соседнего государства в том или ином регионе осуществляется прямое военное вторжение (без каких-либо внятных объяснений, с какими целями это делается), противостояние начинается безотносительно к тому, какие чувства вызывала страна, оказавшаяся жертвой вторжения, до этого. Это даже не военные блоки и договоры о военной взаимопомощи – это скорее просто желание любым способом замедлить дальнейшее усиление и без того самого могущественной военной и политической силы на планете.
Возможно, все это ничего бы не значило, если бы Америка все эти войны выигрывала. Как бы мы ни относились к мотивации Вашингтона, если бы американским властям удавалось после этого сформировать устойчивые политические режимы, пусть и проамериканские – возможно, это было бы отчасти легитимацией этого странного нового мирового порядка. Но делать это Америке не удается. Она уходит, оставляя страны, подвергшиеся вторжению, в гораздо худшем и менее стабильном состоянии с точки зрения их государственности – и укрепившимися противниками США в регионе, удачно воспользовавшимися случаем. Что можно противопоставить этому, не знает никто. Если раньше, во время противостояния двух великих держав, американское поражение почти неизбежно означало переход проигранного участка под советский контроль (и наоборот), что так или иначе, но стабилизировало ситуацию и вводило четкие и понятные всем правила игры – сейчас американское вмешательство в тех регионах, в которых оно произошло, лишь плодит усилившиеся антиамериканские режимы, с опытом прямого военного противостояния Америке.
Сейчас документы, опубликованные на WikiLeaks, можно быть уверенным, внимательнейшим образом изучаются всеми силами в мире, которые расценивают себя как антиамериканские – и та информация, которая в них содержится, окажется для них просто неоценимой. Это история американского поражения, изложенная в мельчайших деталях – и рецепт на будущее, «как противостоять Америке и как победить в этой схватке». Многим государствам Америка просто не оставила другого выбора – договариваться ни с кем она по-прежнему не желает. Но на альтернативной или безальтернативной основе, так или иначе, но эти государства получили инструмент для противостояния Америке.
Соединенные Штаты, видимо, утратили сейчас такой инструмент, как «прямое военное вмешательство». Слишком очевидно, что две разные и не слишком связанные между собой войны, закончившиеся (или почти закончившиеся) одинаково в разных регионах, скорее всего, закончатся по сходному сценарию и при попытке тиражирования этого опыта. Всегда найдется в том или ином регионе сила, которая, избежав прямого военного удара, постарается как можно больше подстраховаться от него и на будущее – тем более что военные и финансовые ресурсы Америки, как это уже хорошо видно, ограничены.
В целом можно резюмировать, что, победив одну мировую сверхдержаву, США своими собственными руками сформировали целый ряд локальных и региональных сверхдержав, готовых вступать в противостояние с Америкой. Надо признать, что по итогам этих двух военных кампаний мир, в котором мы живем, стал существенно сложнее, чем был до этого.
