В недавнем интервью телеканалу CNN глава военного ведомства США заявил о возможности отправки ограниченного военного контингента в Ирак для борьбы с «Исламским государством». По словам Чака Хейгела, речь идет о тактических подразделениях, которые будут помогать иракской армии в сборе разведанных, логистики и планировании. В начале военной операции против «Исламского государства» Барак Обама пообещал не отправлять американских солдат в Ирак, судя по всему после шести месяцев спазматических авиаударов, Вашингтон пересмотрел свою позицию.
Американское вторжение в Ирак кардинально изменило геополитический ландшафт на Ближнем Востоке. Многие государства региона оказались втянуты в гражданские и военные конфликты. Оккупация Ирака привела к краху политической и социально-экономической структуры иракского государства, деградировали общественные связи, межконфессиональная рознь разрушила национальное единство, и привела к новой религиозной идентичности в иракском обществе. Следствием этого, стало появление террористического анклава на территории Ирака и Сирии, роста радикально-исламского движения в Йемене, Ливане и в странах Северной Африки.
Боевики «Исламского государства» взяли под контроль часть северных и западных провинций Ирака, в том числе крупнейший промышленный и экономический центр – Мосул. За последние месяцы международная коалиция нанесла около сотни авиаударов по позициям террористов, но желаемого эффекта - ослабление военной инфраструктуры ИГИЛ эти атаки так и не достигли.
Позиционные бои идут в ряде крупных населенных пунктах в северо-западном Ираке, в них принимает участие, как боеспособные части вооруженных сил, так и шиитское ополчение при поддержке авиации международных сил. Однако инициатива по-прежнему остается в руках исламистов. Боевики предприняли масштабное наступление на северный иракский город Киркук. На юго-западных окраинах города, где курдские отряды «Пешмарга» держат оборону, развернулись ожесточенные бои.
Важнейшая составляющая успеха «Исламского государства» в Ираке - глубокий кризис поразивший страну с момента ее оккупации. Американцы, свергнув режим Саддама Хусейна, ничего не предложили взамен старой системы. Отсутствовал сам план мирного строительства, вместе с ним и рациональность действий американских политиков и военных в разрушенной войной стране. Переформатирование иракской государственности было поручено главе Временной коалиционной администрации в Ираке американскому дипломату Полу Бремеру. (2003 -2004 гг.). Его план реконструкции поствоенного Ирака предполагал полный демонтаж государственных учреждений, на их месте должны были появиться демократические институты обновленной политической системы страны. 15 мая 2003 г. Бремер подписал «Приказ № 2», о роспуске иракской армий и всех сил национальной безопасности. Больше полумиллиона военных профессионалов оказались на улице. В соответствие с законом о «дебаасификации», были уволены учителя, университетские работники, врачи, весь средний класс был исключен из жизни своей страны.
Джей Гарнер, первый глава временной администрации в Ираке, назвал расформирование армии ошибкой, «Мы собирались использовать иракскую армию после войны для восстановления страны…» Также, по его мнению, главной причиной неудач политики Бремера, стало полное отторжение прежнего правящего класса. [1] План Гарнера по мирному урегулированию поствоенного Ирака был проигнорирован администрацией президента Буша, на его месте вырос проект трех квазигосударств: шиитского, суннитского и курдского.
Отбор кандидатов во Временный управляющий совет Ирака прообраз будущего правительства, в компетенции которого входили текущие дела в стране и создание новой конституции производился на основе квот по религиозно-этническому признаку. Эмигрантские организации и группы, члены радикальных шиитских и курдских объединений стали главной опорой для реализации стратегии Пола Бремера, согласно которой суннитская элита отстранялись от политического диалога в стране. В состав Управляющего совета вошли малоизвестные личности внутри Ирака, но крайне популярные за его пределами: лидер ИНК (Иракского национального конгресса) Ахмед Чалаби, член исламской партии «Дава» Ибрагим аль-Джафари, шиитский клирик Моххамед Бакер аль-Хаким. Единственное что объединяло этих деятелей пришедших на американских танках в Багдад - стремление свести счеты с оппонентами бывшего режима. В основу политической организации легла конфессиональная принадлежность. Это привело к маргинализации суннитской общины в Ираке и максимальному обострению противоречий между конфессиональными группами.
Журналист «Вашингтон пост» Нир Розен был в Ираке с мая 2003 по июнь 2004, наблюдавший за деятельностью американской администрации в Багдаде, пишет: «Бремер не рассматривал Ирак как нацию, но как группу меньшинств... Он управлял Ираком так, как будто он уже переживает гражданскую войну, поддерживая шиитов в борьбе против суннитов». И далее он продолжает: «Это навязчивая идея с сектами определила американский подход к Ираку с первого дня оккупации… Не было никаких «суннитских иракцев» или «шиитских иракцев» до войны, так же, как не было «суннитского треугольника» или «шиитского Юга», до тех пор, пока американцы не навязали этническую и религиозную идентичность в Ираке». [2]
До вторжения коалиционных сил режим Саддама Хусейна представлял собой сложную систему союзов и договоров между племенами и влиятельными кланами. Светский характер иракского государства отвечал принципам толерантности и терпимости в обществе. Стабильность поддерживалось широкими социальными связями и взаимодействию со всеми религиозными и этническим группами.
По мнению известный журналистки и писательницы Наоми Кляйн, «…Сектантство и религиозный экстремизм, воцарившиеся в Ираке, невозможно отделить от вторжения и оккупации. Хотя эти тенденции присутствовали и до начала войны, они были значительно слабее, пока Ирак не превратился в американскую лабораторию шоковой терапии…» [3]
У оккупационной администрации был уникальный шанс добиться действительного мира в Ираке. Обеспечение минимума социальных гарантий для гражданского населения, амнистия для рядовых членов партии БААС и вовлечение в управление государством суннитской общины, спасло бы тысяч жизней иракцев и американских солдат. Но точка невозврата уже была пройдена, Ирак скатывался в хаос кровавой агонии.
В апреле 2006 года после отстранение от должности премьер-министра Ибрагима аль-Джафари, президент Ирака Джаляль Талабани назначает лидера блока «Государство закона» Нури аль-Малики на пост премьер-министра Ирака. Новый премьер, продекларировав единство всех иракских общин на словах, сделал ставку на силовое решение всех вопросов связанных с политикой национального примирения. В его правления ущемление прав суннитов приобрело особенно радикальные формы. В аппарате власти присутствовали люди, мягко говоря, с сомнительной репутацией. Шиитская военно-политическая организация «Бадр», созданная еще в 1982 г. в Иране и ее лидер полевой командир Хади аль-Амари в самые кровавые годы для Ирака 2004-2006 гг. возглавлял так называемые «эскадроны смерти». Появление отрядов специальных полицейских сил или «Коммандос» было связано с ростом повстанческого движения в центральных, западных и северных провинциях Ирака. Для этих целей Министр обороны США Дэвид Петрэус, направил в Багдад своего представителя отставного полковника Джеймса Стила, специалиста в области контрпартизанской борьбы в Латинской Америки. Были созданы учебные центры, где рекрутировались радикальные элементы из движений и групп находившихся в оппозиции к бывшему режиму.
На базе боевого крыла «Бадр» были созданы спецотряды, среди самых известных «Бригада Волков» под командованием генерала Аднана Табиба. В тот период МВД Ирака возглавлял еще один командир «Бадр» Баян Джабер. Под прикрытием полиции «эскадроны смерти» развязали настоящий террор против суннитов, охвативший весь Ирак, превратившись в настоящих «торговцев смертью», ими было убито и замучено десятки тысяч человек. За это время была создана сеть секретных тюрем, где активно практиковались пытки, нередко заканчивающихся смертью заключенных. Один из таких пыточных центров располагался в городе Самарра, в 125 км. к северу от Багдада. В последующем члены этих подразделений оказались в МВД, вооруженных силах и других государственных и общественных структурах, их влияния в Ираке быстро распространялось.
В 2009 г. на сайте WikiLeaks была опубликована депеша из американского посольства в Ираке, в ней были описаны свидетельства массовых казней суннитов шиитскими боевиками, в донесения утверждается, что полевой командир Хади аль-Амари, а ныне министр транспорта Ирака лично приговорил к смерти около двух тыс. суннитов.
Именно на этот период противостояния между двумя основными конфессиями в Ираке, пришелся расцвет экстремистского подполья радикально-исламского толка. Лидер иракских экстремистов иорданец Абу Мусаб аз-Заркави (2004-2006 гг. ) и его боевая группировка «Таухид и Джихад», на ее счету сотни вооруженных операций против оккупационных сил и правительственных войск. Боевики этой организации преимущественно были выходцами из других арабских стран и Африки, они проявляли акты жестокости в отношении гражданский лиц, их методы были не избирательны, а идеология чужда местному населению. Основным плацдармом развертывания исламских экстремистских группировок была провинция аль-Анбар, на западе Ирака.
Поворотным моментом в борьбе с иракской Аль-Каидой стало создание в октябре 2006 г. вооруженного движения «Ас-Сахва» (с араб. «Советы пробуждения»), состоящее из членов суннитских племен, ее возглавил влиятельный суннитский племенной лидер Абд ас-Саттар ар-Ришави. Американское командование оказывало финансовую и военную поддержку ополчению в рамках общей стратегии борьбы с исламскими боевиками. Вскоре влияние исламских радикалов в Ираке значительно уменьшилось, а большинство террористических ячеек было уничтожено. Вместе с тем, тактический союз коалиционных сил с вооруженным суннитским ополчением не был долгосрочным, лидеры племен требовали скорейшего вывода американских войск из Ирака. Кроме того, шиитская элита в Багдаде была не в восторге от появления самоорганизованной и достаточно влиятельной военно-политической силы. Создание отрядов самообороны «Сахва» и поддержка их американцами не изменила политической расстановки сил в Багдаде, суннитское меньшинство продолжало оставаться изолированным.
Модель государства иракского премьера Нури аль-Малики была подчинена логики абсолютной личной лояльности. Созданные им государственные структуры базировались на принципах клановости и религиозного фундаментализма. Его партия «Дава», чьим лидером он является, выше конституции и всех законов в стране, ее члены неприкосновенны, именно они вершили судьбу Ирака. Беспорядочные аресты переполняли тюрьмы, похищения и внесудебные казни по религиозному признаку стали вполне обычной практикой в новом Ираке. Родители не отпускают детей в школы, уровень образования и здравоохранения, не говоря уже о безопасности в стране, бьют все рекорды по своей катастрофичности.
По словам старшего научного сотрудника Центра изучения конфликтов на Ближнем Востоке университета Аризоны (SISMEC), Мусы аль-Гарби: «Нынешние проблемы не от многовековой вражды между суннитами и шиитами, но от восстания против вполне конкретной государственной политики - истоки которой в американском вторжении и оккупации [4]. Один из самых влиятельных политиков в Ираке, суннит, вице-президент Тарик Хашими открыто критиковал политику премьер-министра, ответом стал международный ордер на его арест и изгнание из Ирака. Такая же участь постигла депутата-суннита иракского парламента Ахмед аль-Алвани, обвиненного в терроризме и задержанного в ходе спецоперации в его доме в городе Рамади в декабре 2013 г.
В конце декабря 2012 года активизировались массовые акции протеста суннитского населения на западе Ирака, основные требования выдвинутые протестующими были: прекращения политики дискриминации центрального правительства и улучшение условий жизни, но голоса лидеров племен не были услышаны. 23 апреля 2013 г. силовики иракского премьера устроили настоящую бойную в лагере протестующих в городе Эль-Хувейджа под Киркуком на севере Ирака, погибло более 50 человек, среди них молодые люди и старики. В интернет попали кадры ужасной трагедии, на видео видно, что у демонстрантов не было оружия, бойцы спецподразделений смеялись и глумились над телами убитых людей. [5]
В ответ большинство суннитских племен еще сохранявших мирный характер протеста, объявили о начале вооруженного мятежа против шиитских властей в Багдаде. Многие населенные пункты на западе и севере Ирака подверглись масштабным артиллерийским и авиационным ударом со стороны правительственных сил, такие города как Фаллуджа, Сулейман-Бек уже находились под контролем повстанцев. Только за период с апреля по июнь 2014 г. погибло более 4574 тыс. человек. [6]
Багдад объявил всех несогласных суннитов террористами и окончательно похоронил надежды на мирное решение конфликта. Иракский премьер так глубоко «зарыл топор войны» что его ближайшие союзники: США и Иран, больше не желали видеть «премьера» войны во главе Ирака. Оба партнера признали провал политики правительства аль-Малики. Главным условием Вашингтона помощи Багдаду в борьбе против боевиков ИГИЛ, было создание правительство национального единства, в котором будут представлены интересы всех конфессий и этнических групп Ирака. Первым шагом к этому, стало отстранение действующего премьер-министра. Тегеран не стал вступаться за своего подопечного, поддержав кандидатуру Хайдера Абади на пост премьер-министра Ирака.
Инертность политики прошлого правительства не смогли изменить даже политические перестановки в руководстве страны. Две недели новый премьер противостоял назначению полевого командира «Бадр» Мухаммеда аль-Габбана на пост главы МВД Ирака, против были сунниты. Их опасения связаны с интеграцией членов радикальных шиитских организации в систему безопасности страны, что сделает насилие систематическим и может привести к новому витку и еще более кровавой гражданской войне.
Тем не менее, налаживание диалога с суннитской общиной Ирака стало одним из приоритетных направлений в политики Хайдера Абади. Багдад и Вашингтон осознают, наземная операция против боевиков «Исламского государства» может быть успешной только в том случае, если удастся консолидировать большинство суннитских племен на западе и севере Ирака под флагом единого командования в Багдаде. Спикер парламента Ирака Селим Аль-Джеббури на встрече с американским сенатором Джоном Маккейном обсудили возможность создания так называемой «Национальной гвардии» преимущественно состоящей из суннитов проживающих в западных и северных провинциях: аль-Анбар, Салах-эд-Дин, Нинайава и Киркук. Вопрос о вооружении суннитских племен встал очень остро. Одно из таких племен, вставших на пути боевиков ИГИЛ - Альбу-Нимр в провинции Анбар на западе Ирака. Члены этого племени сражались в 2005-2006 гг. против исламских боевиков и сыграли значительную роль в уничтожение их ячеек. Альбу-Нимр приняла первый удар на себя, когда боевики «Исламского государства» вторглись в западный Ирак. В 2014 г. исламисты убили более 500 членов этого племени. Наим аль-Кауду, представитель племени заявил, что его бойцы не обладали достаточным вооружением и оснащением в противостоянии с ИГИЛ, Багдад не оказал им помощь, по сути, бросив их один на один с исламистами. [7]
Впрочем, не все суннитские племена готовы возобновить контакт с новым руководством в Багдаде, атмосфера недоверия заставляет многих лидеров племен занимать независимую позицию, а некоторые из них находятся в вооруженной оппозиции к шиитскому правительству в Багдаде. Кроме того, не все шииты стремятся к мирному диалогу, многие радикально настроенные шиитские формирования, такие как «Бадр», "Асаиб Ахл аль-Хак» («Лига праведников»), в том числе и силы «главного» генерала Багдада Кассема Сулеймани, командующего специальным подразделениям «Аль-Кудс» Корпуса Стражей Исламcкой революции использует прошлую тактику репрессий против суннитского меньшинства на подконтрольных им территориях. Неспособность Багдада самостоятельно стабилизировать ситуацию, создало военно-политический вакуум, который стремительно заполнили шиитские вооруженные формирования.
Сдав третий, по величине город Мосул, иракская армия расписалась в собственной несостоятельности. Пораженные коррупцией, отсутствием боевого духа вооруженные силы Ирака находятся на этапе разложения, они отражают всю противоречивость иракской политической системы. Сотни миллионов долларов вложенные Вашингтоном в оснащение и подготовку армии Ирака не оправдали себя. Падение Мосула под натиском исламистов нельзя назвать неожиданным событием. Мосул, как и Фаллуджа, Рамади, города на севере и на западе Ирака были центром вооруженного сопротивления оккупационным силам.
После вывода американских войск из Ирака наблюдалось снижение интенсивности боевых действий. Все изменилось в январе 2013 г. когда вооруженные группы, входящие в состав так называемого «Военного совета иракских революционеров» активизировали боевые действия на западе и севере Ирака. Это военное объединение создано по инициативе суннитских племен, в его состав вошли разрозненные вооруженные группы местного сопротивления. За это время боестолкновения повстанцев с правительственными силами произошли в провинции аль-Анбар, Салах-эд-Дин, Нинайава, Багдад, позиции армии в Мосуле сильно ослабли. Этим воспользовались боевики «Исламского государства», практически бескровно взяв город под свой контроль.
Суннитские племена готовы поддержать ИГИЛ из-за ненависти и желание взять реванш за прошлые обиды у правительства в Багдаде. Сунниты не видят альтернативы «Исламскому государству», освобождение шиитским ополчением городов и населенных пунктов, бывших под контролем ИГИЛ, приведет к новой эскалации религиозного конфликта. Сложились обстоятельства, при которых центральное правительство напрямую зависит от действий полевых командиров и лидеров неподконтрольных вооруженных формирований. Суннитское население остается заложниками этой ситуации.
Эксперты из Института военных исследований Синан Аднан и Аарон Риз полагают, несмотря на ограниченные контакты некоторых вооруженных групп «Военного совета иракских революционеров» с «Исламским государством», в целом ВСИР не разделяет долгосрочные цели ИГИЛ в создание Халифата на территории Ирака и Сирии. Это принципиальное расхождение во взглядах привело к прямой конфронтации между суннитскими повстанцами и исламскими радикалами. По словам экспертов, несмотря на это противостояние, Багдад не найдет приемлемого союзника среди суннитских военизированных групп, так как они против шиитского правительства в Багдаде.[8] Это ситуация не только осложняет борьбу с исламскими боевиками, но и делает ее малоэффективной даже при широкой поддержке международных сил.
Уничтожение ИГИЛ не решит иракский конфликт, больше бомб порождает больше ненависти и пополняет ряды джихадистов. Молодые люди из Европейских государств, отправляются на войну в Ирак, но большинство из них не имеют военного опыта, они не представляют реальной угрозы в борьбе против правительственных сил. Опасность таят в себе не иностранные боевики, а бедственное положение иракских суннитов, страдающих от постоянных ударов с воздуха и террора в своих городах и деревнях.
В заключение, важно отметить, ни шииты, ни сунниты Ирака не являются причинами этого конфликта, генератор насилия - фундамент государственного устройства современного Ирака, заложенный оккупационными силами. В основе всего человеческий фактор, чужая воля, навязанная извне Ираку, вся политическая система всецело направлена на создание непреодолимых барьеров между основными конфессиональными группами, что в конечном итоге, несомненно, приведет к полному развалу иракского государства. Если в государственной машине Ирака не произойдут тектонические сдвиги в сторону мира, а не войны, такой сценарий развития событий с каждым днем становится все более осуществимым.
[1] Гарнер: «Мы зря распустили иракскую армию»// BBC
[2] Nir Rosen,What Bremer Got Wrong in Iraq // Washingtonpost.com
[3] Наоми Кляйн «Доктрина шока становление капитализма катастроф»
[4] Миф и реальность сектантства Ирака // Aljazeera.com
[5] Кадры резни в лагере протестующих в иракском городе Эль-Хувейджа. 18+
[6] Число жертв мирного населения Ирака за 2014 г. // Brussellstribunal
[7] ИГИЛ убивает 500 членов племени Альбу-Нимр // Al-Monitor
[8] За пределами «Исламского государства»: суннитские повстанцы в Ираке // ISW
Саид Караев
