На прошлой неделе премьер-министр Биньямин Нетаньяху инициировал телефонную беседу с канцлером Германии Ангелой Меркель. Он позвонил ей, чтобы выразить свое разочарование в связи с тем, что Германия проголосовала в Совете безопасности ООН за резолюцию, осуждающую строительство в еврейских поселениях на оккупированных территориях.
Согласно информированным источникам, Меркель ответила Нетаньяху следующим образом: "Как вы смеете? Это вы нас разочаровали. Вы не сделали ни единого шага в продвижении к миру". Обескураженный агрессивным тоном Меркель, Нетаньяху пообещал, что "выступит с новой политической речью в течение ближайших недель".
Эта история наглядно демонстрирует не только нынешнее отношение к Нетаньяху со стороны иностранных лидеров, но и то, насколько искажено представление израильского премьера о своем международном статусе. Для того, чтобы позвонить руководителю Германии и предъявить ей претензии, необходимо чувствовать себя авторитетным лидером, обладающим силой и влиянием.
Однако силы Нетаньяху (в том числе и благодаря назначенному им министру иностранных дел) на исходе, его авторитет в глазах ключевых западных лидеров пошатнулся; он воспринимается в мире в качестве пустопорожнего болтуна, чьим словам не стоит доверять, который занят лишь одним – бесконечным затягиванием времени Уже один тот факт, что Нетаньяху инициировал телефонную беседу с Меркель, свидетельствует о том, что глава правительства пребывает в состоянии своеобразного политического вертиго. Ему кажется, что мир, вращается вокруг его персоны. Он все еще не осознал свой новый статус – слабого лидера, вызывающего презрение и насмешки.
Подобное к себе отношение Нетаньяху заработал благодаря исповедуемой им политической стратегии, предполагающей тотальное разделение двух принципиальных сфер: слов и дел. Глава израильского правительства прилагает максимум усилий для того, чтобы две эти сферы никоим образом не соприкасались. В отношениях с внешним миром Нетаниягу действует в первой сфере – вербальной. Нетаньяху произносит речи, раздает обещания и верит в то, что слова сами приведут к желаемому результату. Он выступил с бар-иланской речью, и, несмотря на то, что высказанные им намерения не обрели никакой практической формы, ожидал, что разговоры о возможных изменениях позволит ему сохранять политический статус кво.
В голосовании по проекту резолюции в Совете безопасности ООН принимали участие 14 государств, которые поддержали осуждение строительства в еврейских поселениях на территориях, и Соединенные Штаты, которые воспользовались правом вето. Причина, по которой 14 государств проголосовали против строительства на территориях, предельно проста: эти страны действительно осуждают строительство в поселениях. То есть: вербальное действие (неприятие поселенческой деятельности на оккупированных территориях) в данном случае полностью соответствует практической позиции государств-членов Совета безопасности (осуждение строительства). Имеет место корреляция между двумя сферами: вербальной и практической, между словами и делами.
Нетаньяху позвонил Меркель потому, что обнаруженное им соответствие между двумя сферами – словами и практикой - пугает его, кажется ему опасным. Он позвонил для того, чтобы выяснить, не намерена ли Германия перевести слова в практическую сферу, перейти от к слов к действиям. В нормальной ситуации подобного рода телефонный звонок представляет собой верх абсурда: кто-то звонит кому-то, чтобы выразить свое разочарование в связи с тем, что его собеседник действует в соответствии со своим мировоззрением. Он заявляет своему собеседнику: "Я не ожидал от тебя, что ты будешь действовать в соответствии со своими убеждениями".
Именно в этом заключается причина того, что Меркель по-настоящему разозлилась. Звонок Нетаньяху подтвердил ее предположение, что израильский премьер заинтересован лишь в одном – в консервации существующего положения. И от Меркель он ожидает только одного - молчаливого согласия с его действиями.
