Горская демократия может стать фундаментом для построения гражданского общества не только на Кавказе, но и во всей стране, так как ее принципы универсальны и ни в чем не противоречат правовым нормам России. В XIX веке под впечатлением от знакомства именно с горской демократией русские дворяне вышли на Сенатскую площадь с требованием упразднить самодержавие и отменить крепостное право... О традициях горской демократии, ее влиянии на декабристов и перспективах в современной России рассуждает в интервью BigCaucasus старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, директор Фонда поддержки гуманитарных инициатив "Альтаир" Руслан Курбанов.

- Руслан Вячеславович, существует мнение, что горская демократия очень специфична и, по сути, не является демократией в западном понимании. Есть ли принципиальные различия между горской и европейской демократией?

- Я понимаю демократию как набор политических механизмов и инструментов, направленных на недопущение узурпации власти какой-либо одной группой, что обеспечивается сменяемостью и выборностью правителей. Эти механизмы не могут быть западными, горскими, восточными или российскими. Они универсальны. Поэтому говорить, что механизм сменяемости власти в одной стране не соответствует аналогичному институту в другой - это абсурд. Другое дело, что соответствовать или не соответствовать друг другу могут идеологические ценности западного общества постмодерна и традиционные ценности кавказцев.

Что касается горской демократии, я вас уверяю, что принципы, заложенные в основу западной политической системы, - разделения властей на судебную, законодательную и исполнительную ветви, выборности и сменяемости правителей - существовали в горах Кавказа задолго до того, как их сформулировали западные мыслители, последователи Шарля Луи Монтескье (1689-1755 гг. - прим. ред.). Как могут эти принципы не соответствовать тому, что сегодня существует в развитых странах? Это одно и то же. Разница может быть лишь в идеологическом антураже. Малайзийская демократия тоже не зеркальное отражение европейской, но все-таки это демократия.

- О каком веке идет речь, когда мы говорим о зарождении горской демократии?

- Горская демократия в чистом виде просуществовала со средних веков до XIX века, до присоединения Кавказа к России в результате Кавказской войны (1817-1864 гг. - прим. ред.). До той поры в горах Дагестана, Чечни, Ингушетии, Черкесии, Осетии на протяжении более чем тысячи лет существовали вольные общества, которые не подчинялись ни ханам, ни князьям, ни каким-либо восточным правителям.

В горских обществах исполнительная власть была представлена выборным правителем, которого обычно избирали на два года, и при этом строго следили, чтобы власть не передавалась по наследству. Если правитель пытался узурпировать власть, его просто изгоняли из общества.

Стоит отметить, что внутри исполнительной власти также существовало разделение функций между гражданским правителем и военным предводителем, которого выбирали только в случае войны.

Законодательная власть была представлена Народным собранием, которое решало вопросы распределения земли, войны и мира, принятия новых адатов и так далее. Созывалось собрание раз в год или по мере срочной надобности, в остальное время законодательные функции возлагались на Совет старейшин. Что касается судебной власти, на Кавказе были выборные судьи, которых непременно приводили к присяге. Поскольку расцвет горской демократии пришелся на период распространения мусульманской культуры, судьи руководствовались шариатом в сочетании с горским правом - адатом. Но по какому бы праву они ни судили, принципы демократии соблюдались неукоснительно.

И надо сказать, что самое ожесточенное сопротивление царским войскам было оказано в тех районах Кавказа, где существовало демократическое управление. С ханами и князьями - дагестанскими, кабардинскими - царские войска разобрались быстро. В течение пятидесяти лет сопротивление оказывали как раз горские вольные общества, которые не были готовы подчиняться ни персидскому падишаху, ни белому царю, как они называли российского императора.

- Что первично в горской демократии - кавказские или исламские традиции?

- Первичны, несомненно, горские, исконно кавказские традиции. А доставшееся от ислама правовое и идеологическое оформление наложилось на эту основу уже позже. Это можно утверждать хотя бы потому, что демократическое устройство на Кавказе было одинаково в мусульманской среде Дагестана, Чечни, Ингушетии, в полухристианской Осетии, среди черкесов, где в то время еще не так сильно распространилось влияние ислама, в горских обществах северных грузинских субэтносов, таких как хевсуры, сваны, тушины.

- Как разрешались межнациональные конфликты в горских вольных обществах?

- Дело в том, что в тот период не существовало современных национальностей. Люди не идентифицировали себя как аварцы или даргинцы. Они соотносили себя с тем обществом, из которого вышли, и назывались гидатлинцами, ахтынцами, цудахарцами и так далее. То есть взаимодействие шло не между этносами, а между горскими общинами. Горцы, говорящие на разных языках, объединялись перед лицом общего врага. И наоборот, близкие по языку общины могли конфликтовать друг с другом, допустим, из-за территории.

Хочу подчеркнуть, что в тот период в горах Кавказа не было этнических войн. История не знает случаев, когда горцы-кавказцы уничтожали друг друга исключительно по национальному признаку. Если же случались земельные, имущественные споры или конфликты на почве кровной мести, примирение сторон происходило через институт народной дипломатии, в Дагестане он называется маслиат. Соседние общества могли усадить конфликтующие стороны в общий круг и призвать, а иногда принудить их к примирению, чтобы избежать дальнейшего кровопролития.

К сожалению, сегодня эти механизмы ни республиканские, ни местные власти на Кавказе практически не используют, поскольку тогда им придется выслушать от горцев нелицеприятные оценки в собственный адрес. Но для того чтобы решать проблемы на Кавказе, власть должна спуститься на уровень народа. Нужно говорить с ним на одном языке, понимать, какими механизмами регулируются отношения в горской общине, и пытаться улаживать конфликты, опираясь на сохранившиеся традиции.

- Насколько вписывается горская демократия в современную российскую действительность - можно ли ее использовать, не вступая в конфликт с Конституцией РФ, в полном объеме, а не только посредством введения Совета старейшин и тому подобных инициатив?

- Совет старейшин, который сегодня существует и при постпредстве СКФО и при каждом главе республики, - это несколько бутафорские органы, куда входят не те люди, которые имеют влияние на умы своих земляков, молодежи и так далее.

Что касается основной части вопроса - я не вижу абсолютно никаких противоречий между нормами горской демократии и российскими законами. Более того, я считаю, что сохранившиеся островки горской демократии должны стать фундаментом для развития гражданского общества в южных республиках России и служить примером для других регионов страны.

В свое время моделью демократического обустройства жизни на Кавказе были очарованы русские дворяне - Пестель, Муравьев-Апостол, Бестужев-Марлинский и другие. Некоторые из них в декабре 1825 года вышли на Сенатскую площадь с требованием упразднить самодержавие и отменить крепостное право.

Демократия, если брать ее только как совокупность политических процедур выборности и сменяемости правителей, не навязывает какого-то чуждого свода правовых норм, так что говорить о ее конфликте с российским правом нет никаких причин, поскольку российское право постулирует эти же демократические принципы. Можно лишь говорить о соответствии или несоответствии некоторых ценностей или культурных моделей.

Думаю, если бы федеральные власти строили современную российскую демократию не на западных моделях и теориях, а на собственной исконно русской традиции вольных республик Новгорода и Пскова с их вечевым строем, укрепление демократических принципов и становление гражданского общества в нашей стране шло бы намного быстрее.

- Горские демократические традиции находят применение в современной политической жизни кавказских республик?

- Сегодня кавказцы отстаивают справедливость, ориентируясь в первую очередь на российский закон. При этом в соответствии с горскими традициями, они противостоят узурпации власти, следят за тем, чтобы главы администраций не превращались в местных князьков.

Я убежден, и заявляю об этом со всей ответственностью, что наиболее демократическим пространством современной России является не Болотная площадь, а некоторые высокогорные районы кавказских республик - сохранившиеся островки горской демократии, где без согласования вопросов с местными жителями главы администраций не могут принимать решения, так как понимают, что они не будут реализованы.

Я считаю, что власти и республиканские, и местные должны опираться на эти островки горской демократии. Однако сегодня традиции самоуправления игнорируются и даже подавляются. На Кавказе уже несколько десятилетий формируется кланово-феодальное правление, которое не заинтересовано в том, чтобы прислушиваться к мнению народа.

Проблема кроется на республиканском и местном уровнях. Оттого сегодня в республиках Кавказа складывается парадоксальная ситуация, когда жители региона больше доверяют федеральной власти, нежели республиканской и местной.

- Не менее парадоксально, что Северный Кавказ, где очень развито протестное движение, в последние годы является самым лояльным к власти регионом, если судить по результатам выборов...

- Тут существует несколько аспектов. Во-первых, результаты выборов во многом обеспечиваются властями разными способами, и они не отражают реальных политических предпочтений местного населения. Выше я уже говорил, что клановые системы в кавказских республиках стараются подавить оставшиеся традиции горского самоуправления. И реальный голос народа ни на выборах, ни во властных кабинетах не учитывается.

Во-вторых, я вновь повторюсь, на Кавказе, как нигде в России, высок авторитет центральной федеральной власти. Возможно, на это повлияло то, что политической команде, которая сегодня руководит страной, удалось прекратить войну в Чечне и найти вариант решения этого затяжного конфликта.

Кроме того, федеральная власть заслужила в регионе поддержку благодаря отражению грузинского похода на Южную Осетию. То есть некоторые решительные шаги Москвы позволили завоевать ей авторитет и в Дагестане, и в Чечне, и в Осетии, и в других республиках. Оттого для меня нет ничего удивительного в том, что правящая партия, которую народ ассоциирует с Владимиром Путиным, действительно может получать высокие проценты голосов на выборах в некоторых районах Кавказа.

- Актуальна ли сегодня популяризация горской демократии на Кавказе, или эти принципы жизни составляют часть менталитета кавказцев, и потому забвение им не грозит?

- Тяга к справедливости и равенству у народов Кавказа действительно в крови. Ее популяризировать не нужно. Может быть, некоторые сложности кавказцев с интеграцией в культурную ткань российского общества во многих городах и областях нашей страны как раз связны с тем, что горская молодежь неправильно пытается реализовать эту тягу, подменяя ее показной удалью или навязывая окружающим собственные понятия о справедливости и равенстве.

Но при этом надо признать, что за годы царской и советской власти произошло существенное деформирование правового и политического сознания горских народов. Собственные традиции смешались с традициями, навязанными в советский период. Некогда очень крепкая на Кавказе связь с прежними поколениями сегодня в значительной степени ослаблена. Поэтому при сохранившейся тяге к равенству и справедливости общественное и политическое оформление этих устремлений - в традиционных, неформальных институтах - тоже в значительной степени деформировалось.

Во многих районах традиционная модель существует в более-менее в чистом виде, но кое-где горская демократия трансформировалась в нечто противоположное самой себе. Правящие кланы зачастую используют в своих целях готовность горцев мобилизоваться по первому зову.

Стоит какому-нибудь крупному дагестанскому политику крикнуть "Наших обижают", и тут же, допустим, в Махачкале появится около ста автобусов - группа поддержки с горных районов. Этот фактор стал инструментом давления на республиканскую власть.

Чтобы подобного не происходило, власть должна проводить политику культивирования и истинных ценностей горского общества, и тех традиций демократии и гражданского общества, которые закладываются сегодня в новой постсоветской России.

Беседовал Бадма Бюрчиев