Пожалуй, самой обсуждаемой темой, связанной с Кавказом, на сегодня является назначение нового главы (пока и.о.) Дагестана, которым стал известный политик, депутат Госдумы Рамазан Абдулатипов. Несмотря на то, что слухи о смене руководства республики циркулировали в СМИ и обществе довольно давно и возможным перестановкам давались самые разные оценки, все же осталось немало вопросов как по поводу причин кадровых решений, так и поводу политических фигур, имеющих к ним непосредственное отношение.
Своим мнением относительно текущих процессов в интервью "Ансар.Ru" поделился политолог, журналист, кавказовед Руслан Курбанов.
- Руслан, с чем, на ваш взгляд, связаны происходящие в Дагестане перестановки? И была ли отставка президента Дагестана ожидаемой?
- Нельзя сказать, что она была ожидаема. Ситуация сложилась таким образом в первую очередь из-за неких договоренностей наверху, на федеральном уровне. Данная отставка к простому человеку никакого отношения не имеет. Она не вызвана чередой массовых протестов с требованием отправить в отставку главу региона, как этот было, например, в соседней Ингушетии с Мурадом Зязиковым. Она не вызвана и чрезмерно уж провальной политикой Магомедсалама Магомедова (теперь уже экс-президента Дагестана - прим.авт).
Да, во время его работы ситуация в республике была очень тяжелой. Был ряд резонансных событий – убийств и взрывов, ухудшилась ситуация с боевиками, но нельзя сказать, что этого не было при его отце – Магомедали Магомедове или предыдущем президенте Муху Алиеве. Поэтому отставка связана, прежде всего, с невидимой простому человеку борьбой наверху за влияние на Кремль.
При своем назначении Магомедсалам Магомедов был фигурой договорной, в нем сошлись интересы нескольких влиятельных бизнесменов и политиков первого уровня, прежде всего Сулеймана Керимова и ряда федеральных чиновников, на которых он имеет влияние и выход. При назначении Магомедова существовали договоренности и по кандидатурам ключевых чиновников – премьер-министра, глав крупных городов и пр. Худо-бедно вся эта система работала, несмотря на то, что всем этим назначенцам не удалось достичь должной консолидации.
Но что-то в этой системе договоренностей сломалось, что-то пошло не так, и в результате, судя по сообщениям экспертов, главе государства положили на стол разгромный доклад о положении дел в Дагестане. Хотя такие доклады можно подготовить еще на ряд руководителей регионов по стране. Тем не менее, это случилось, и вопрос о возможной досрочной отставке Магомедова висел в воздухе, несмотря на то, что чисто логически она не была прогнозируема - Кремлю сейчас менять руководителя в такой сложной республике совершенно не с руки, тем более, что до конца не обкатан механизм назначения и перевыборов. В связи с этим многие эксперты сомневались, что Кремль решится на подобные перестановки. Но они все же они состоялись.
- Почему при выборе исполняющего обязанности главы региона президент России остановился на Рамазане Абдулатипове?
- Дело в том, что в Дагестане существует система квотирования мест по национальному признаку, исходя из чего места в республиканском руководстве занимают представители наиболее крупных народов региона. Если правил даргинец, значит, следующим должен прийти аварец. Насколько эта система эффективна, можно спорить, лично я считают ее несколько порочной. Тем не менее, люди предполагали, что следующим главой Дагестана будет аварец, что сразу сужает выбор наиболее подходящей кандидатуры. Кроме того, необходимость в смене руководства, по сообщениям СМИ, лоббировал именно аварский бизнесмен Зиявудин Магомедов, один из наиболее близких к Кремлю дагестанских предпринимателей. Поэтому вероятность того, что ставка будет сделана на аварского политика, была прогнозируема.
- Что можно сказать о новом руководителе Дагестана? Справится ли, по вашему мнению, Абдулатипов с поставленными перед ним задачами?
- Сегодня многие эксперты расходятся в оценках личности Абдулатипова, одни называют его очень опытным политиком федерального уровня, другие – человеком, давно отдалившимся от современных проблем Дагестана, поскольку он всю свою политическую карьеру фактически построил за пределами республики.
На мой взгляд, сегодня в умах дагестанских политиков, которые претендует на места в новой команде, витает некая эйфория, и я думаю, такая эйфория владеет и самим Рамазаном Абдулатиповым. Ворох проблем, который накопился в Дагестане, просто чудовищный, и кабинетному ученому, которым является Абдулатипов, с наскока их не взять. Он, может быть, блестящий теоретик межнациональных отношений, федеративных отношений, но он никогда не руководил регионом и не руководил даже каким-либо крупным предприятием, чтобы иметь опыт в решении наиболее противоречивых и застарелых проблем.
- Но он был ректором одного из мовсковских университетов...
- Ректор вуза и глава такой сложной республики как Дагестан – это не одно и то же. Тем более, сегодня дагестанская элита расколота, идет страшное отчуждение власти от народа и народа от власти, сегодня большое количество проблем в религиозной сфере, сложные отношения на границах России с нашими ближайшими соседями Азербайджаном и Грузией. В этой ситуации учесть интересы всех сторон, усадить противоборствующие кланы и религиозные общины за один стол, наладить конструктивный, созидательный процесс будет невероятно сложно. Тем более, что этому будут сопротивляться все дагестанские политические тяжеловесы. Поэтому я скептически оцениваю возможность быстрого решения проблем в Дагестане и считаю, что Рамазану Абдулатипову нужно работать, прежде всего, на консолидацию расколотого общества и расколотых элит, без чего ни одну значимую проблему решить не удастся. С учетом вышесказанного, я думаю, ему будет дан карт-бланш, чтобы показать эффективность изменения ситуации в ближайшие месяцы или даже в период до выборов. Впрочем, он и сам будет стараться это сделать. Многое будет зависеть и от команды, которую подберет и.о.
- Какую оценку вы могли быть деятельности Магомедсалам Магомедова в бытность его главой?
- Дело в том, что Магомедсалам Магомедов это был отчасти молодой Абдулатипов, так скажем. Он тоже пришел с университетской кафедры, не имея опыта руководства хотя бы крупным предприятием, я уже не говорю о республике или городе. Это был интеллигентный человек, который преподавал экономические дисциплины в вузе. Что он успел сделать до своего президентства на политическом поле – так это побыть спикером в дагестанском парламенте, что опять-таки не предполагает решения крупных стратегических задач.
Все эти годы работы главой республики за его спиной был его отец, Магомедали Магомедов, который имел колоссальный опыт управления Дагестаном. И я думаю, что на политике Магомедсалама Магомедова очень сильно сказались именно опыт и влияние его отца. Стать самостоятельной политической фигурой на этом посту он еще не успел. И назначение Магомедова-младшего в администрацию президента, на мой взгляд, это отступные за то, что его снимают вот так досрочно, и дань уважения его отцу, который очень много сделал для Москвы в час, когда судьба единого российского государства была под вопросам. Когда оно трещало по швам, когда Татарстан, Чечня заявляли о выходе из России, Дагестан остался верным сторонником сохранения целостности РФ. Это все заслуги Магомедали Магомедова. Таким образом, скорее всего за этим назначением снова стоят некие закулисные договоренности.
- Как сложится дальнейшая судьба Магомедова, на ваш взгляд?
- Сложно сказать. Думаю, что пока на московском уровне он будет переходить с одной должности на другую. Дальнейшая же его роль в политике будет зависеть от того, как сложится судьба России в постпутинский период. При Владимире Путине он будет обеспечен достаточным количеством должностей.
- Как известно, в Дагестане силен религиозный фактор, и многие дагестанцы обращают внимание на отношение того или иного политика к религии: соблюдает ли предписания, что говорит об Исламе и вообще считает ли себя мусульманином. Что можно сказать в этом плане о новом главе?
- Рамазан Абдулатипов - светский человек. Он никогда не заявлял о своей религиозности, никогда не был замечен в мечети или хотя бы на каком-нибудь религиозном празднике. Я неоднократно беседовал с ним. Нельзя сказать, что он глубоко разбирается в тонкостях мусульманского права, проблемах развития современного мусульманского общества, представляет себе все глубину идеологического раскола современного дагестанского общества на верующих и неверующих, на суфиев и салафитов, на сторонников аварских шейхов и сторонников кумыкских шейхов и т.д. У него весьма смутное представление о причинах радикализации, о вине чиновников и силовиков в этой радикализации, об исканиях, стремлениях и терзаниях самой верующей молодежи, об их идеалах и претензиях старшему поколению.
Я думаю, что ему, скорее всего, не удастся выстроить конструктивные отношения с религиозными группами дагестанских мусульман, не удастся вдумчиво и глубоко проанализировать тектонические процессы ломки традиционного общества в Дагестане и прихода на смену ему новой формы мусульманского общества пост-индустриальной эпохи. Хотя мне очень бы этого хотелось. Оттого я хотел бы пожелать новому главе Дагестана, несмотря на все горские традиции, больше говорить с молодежью и стараться услышать их. Это раньше в горах старики были хранителями истины. Сегодня такими хранителями стало молодое поколение. И в этом парадоксе еще не все чиновники и ученые успели разобраться.
