Военный переворот в Египте и смена акцентов ведущих мировых игроков в отношении событий в Сирии вывели на планетарную арену утверждения с различных сторон о крахе "политического Ислама" (ПИ). Словосочетание взято в кавычки по причине сомнений у массы людей, а что вообще подразумевалось (и понимается) под этим понятием? Как это в течение пару десятков лет данное определение, приобретя неимоверную популярность, вдруг на гребне волны успеха (внешне), объявляется исчезнувшим?

Однако, даже при беглом рассмотрении развития ситуации вокруг ПИ, высвечивается довольна интересная канва. Но обо всем по-порядку.

Небольшой экскурс в зарождение ПИ

Если в основу термина вложить становление Ислама политической силой, прежде всего, целесообразно отметить подталкивание этого сюжета в новейшее время внешними игроками, в угоду собственным геополитическим амбициям. Дело в том, что изначально, с момента зарождения и начала функционирования, скажем так, исламского движения (образа жизни мусульман), речь шла не о государстве, как таковом, а исключительно об общине (назовем ее уммой, социумом), включающей положения мусульманской религии во все сферы. Через небольшой (по историческим меркам) промежуток времени произошло рождение шариата (свод правил мусульманского порядка), объединившего политику, экономику, культуру, социальные вопросы единой нитью поклонения Аллаху с соблюдением коранических откровений (следование Акыде). Правда, исламская государственность в средние века все же возникла. Появившись в период Умара (да будет доволен им Аллах), она продолжилась во времена Омейядов, Аббасидов, османского владычества.

Что касается новой и новейшей истории, основой теоретического обоснования ПИ сегодняшнего дня обычно преподносятся высказанные на рубеже XIX-XX вв. идеи мусульманских мыслителей аль-Афгани и Абдо. В их работах нашли место мысли о коранических принципах консультативного правления или совещательности (Шуры), как противовеса деспотизму. Появились термины Конституция, воля народа, свобода человека во взглядах и действиях и т. д. Но вот практическая линия на ПИ уверенно высветилась в 1928 г., с рождением в Египте партии «Братья мусульмане». Автор довольно подробно рассматривал этот аспект, с легкой руки англичан принявший политические формы, которые в 1948 г. проявились в новой оболочке(1).

Следующим важным этапом в играх вокруг мусульманского мира стал этап планетарного соперничества СССР и США в 1960-70-е гг., в т. ч. и за влияние в мусульманских регионах мира. Как следствие, в этом ареале началась череда лоббируемых Москвой и Вашингтоном народно (национально) - освободительных движений, идеологическим фоном которых мировому сообществу демонстрировалась опора на Коран. В зависимости от внешнеполитической ориентации исламских стран, одни течения представлялись антиимпериалистическо-просоциалистическими (постулаты Откровения о социальной справедливости), другие, - антикоммунистически-прокапиталистическими (признание Кораном частной собственности). Т. е. тема Ислама просто-напросто «сопутствовала» политике, но для «внешнего пользования» геополитическое противоборство США и СССР в арабском мире прикрывалось, согласно терминологии Ленина, формой "борьбы одной религиозной идеи против другой"(2).

Таким образом, ракурс ПИ далеко не нов. Тонкость же здесь - в появлении его на политической арене (в той или иной ипостаси) в значимые периоды мировой геополитической борьбы.

Инициативы западных интеллектуалов в разделении мусульманского мира на "исламистов" и "неофундаменталистов"

Поэтому возникший в начале 1990-х политический всплеск вокруг мусульманского мира неудивителен. Распад планетарной социалистической системы, последовавший вслед за развалом СССР; появление новых независимых государств; расширение НАТО на Восток привели к новой мировой конфигурации. Естественно, изменения коснулись и палитры вокруг исламского мира, многие ниши которого оказались вакантными с точки зрения курации региона. Слабость родившейся капиталистической России торопила другие мировые центры "прибрать" к рукам контроль над мусульманским ареалом, не дожидаясь укрепления РФ. А последний фон совершенно не исключался. Как прогнозировал еще в 1992 г. создатель и экс-директор Европейского Банка Реконструкции и Развития (ЕБРР), один из ведущих теоретиков глобализации и «нового мирового порядка» Жак Аттали, "в XXI столетии начнется жестокая борьба за господство" среди городов, народов и даже континентов"(3)(что мы сейчас, собственно, и наблюдаем), поэтому заинтересованным кругам необходимо было подготовиться к ней заблаговременно. В этом раскладе одно из лидирующих мест занимал интерес к миру Ислама, по направлению к которому начали вырабатываться нестандартные решения.

Так, в том же 1992 г. появилась книга французского профессора Оливера Роя (Olivier Roy), тогдашнего консультанта Центра анализа и прогнозов МИД Франции, название которой "Провал политического ислама" и ввело этот термин в мировой оборот. Исламскую политику 1990-х Рой подразделил на две ветви: «исламистскую» и «неофундаменталистскую». В первую он включил "исламистов", воспринимающих ислам политической идеологией, с ее интеграцией во все сферы общественной жизни («Братья-мусульмане» (БМ) в Египте, последователи аятоллы Хомейни в Иране и др.). Вторую "составили" мусульмане, ставящие целью создание исламского общества посредством введения в его правовую систему шариата (не политическими или военными средствами). В то же время, по предположению Роя, приход "исламистов" во власть в одной из стран «не сможет объединить мусульманский мир или изменить расстановку сил на Ближнем Востоке"(4).

Более конкретизированное определение "исламизма", как составляющей ПИ, прозвучало в 2000 г. из уст профессора Института политических наук Франции Жиля Кепеля, проведшего параллель между этим понятием и введенным в оборот определением "радикальные исламисты". Прежде всего, он, в унисон Рою, противопоставил им перспективных мусульманских идеологов и интеллектуалов, голоса которых, ратуя за поиск точек соприкосновения "между мусульманским культурным наследием и демократическими ценностями", будут обличать "авторитаризм правящих режимов". В свете чего "радикальная часть исламистов", не признавая риторику "умеренных лидеров движения", попытается беспрецедентными по масштабам террористическими акциями "придать новый импульс вооруженной борьбе." Но при этом, резюмировал Кепель, мусульманский мир окончательно вступит в современность, "следуя еще неизвестным нам моделям слияния с западным универсумом", в частности, через эмиграцию и телекоммуникационно-информационную революцию(5).

Актуальность последнего мазка - в постепенном нивелировании мусульманской "идентичности" (в пику попыткам ее актуализации "исламистской идеологией"). С открытием же для приверженцев Ислама пространства "освобождения от догматических уз" возобновится традиционная гибкость мусульманских обществ "по отношению к изменениям", в свое время позволившая "сплавить в уникальное целое" наследие персидской и греко-средиземноморской цивилизаций. Именно "через открытость миру и демократию" исламские общества "будут строить будущее, которому уже нет альтернативы". Правда, успех этой трансформации невозможен без необходимых реформ, от скорости проведения которых зависит, будет ли вновь в каком-либо формате "расправлен флаг джихада, развевающийся последнюю четверть века, или мусульманские народы cами проложат свой путь к демократии"(6).

Таким образом, западные аналитики фактически актуализировали реализацию на практике теории о противостоянии внутри мусульманских обществ двух сил - грубо говоря, "исламских исламистов" (сторонники легализации шариата) и мусульман "светского толка" (поддерживающие западный образец демократии). "Свои" - "чужие", так сказать.

От "неофундаментализма" - к "умеренному Исламу"

Дальнейшее развитие в этом направлении пришлось на начало второй половины первой декады XXI в. Весной 2007 г. достоянием общественности стал доклад известной американской исследовательской структуры RAND Corporation "Формирование умеренных исламских сетей", подразделивший мир Ислама на «радикальных исламистов» и «умеренных мусульман», основное различие между которыми было определено в признании "нерелигиозных источников права». Тем самым, легализовывалась возможность включения любого мусульманина, призывающего к исполнению вероустава (соблюдение Акыды), в ранжир исламиста-экстремиста, благо в докладе прозвучало понятие "ложно умеренный".

Довершилась же эта линия знаменитым Обращением американского президента Барака Обамы к мусульманскому миру (Каир, Египет) 2009 г. . Проконстатировав, что США никогда не будут "вести войну с Исламом", глава Белого дома озвучил задачу "неустанно бороться с воинствующими экстремистами", т. к. "их действия несовместимы с правами человека, с прогрессом отдельных стран и с исламом". В контексте борьбы с ними мусульманская религия была названа "важной частью процесса содействия миру", и чем скорее этот тип верующих будут "изгнаны из мусульманских сообществ", тем быстрее "мы все будем жить в условиях безопасности"(7).

Так, в "разделительную стену" между мусульманами аккуратно был вкраплен еще один камешек противостояния(8). Говоря другими словами, подтверждалось наличие в мировом пространстве фактически "двух Исламов". Сторонниками первого - "чужого, неправильного" - вновь представлялись радикалы-исламисты, с "шариатом за пазухой"; ну а второй отсек - "свой, правильный" - составили приверженцы "умеренного Ислама". Именно для данной когорты мусульман родилось понятие "islam light" - эдакий "облегченный ислам", аналог диетической, низкокалорийной Кока-Колы (Сoca-Сola light). Автор, в свою очередь, провел параллель со smooth jazz ("мягкий", "легкий" или "гладкий" джаз), т. е. smooth islam. Таким образом, миру была предложена новая модель мусульманской веры - так сказать, «Ислам со скидкой», процент которой может варьироваться в зависимости от обстоятельств(9).

Весьма интересно на новый "пакет определений" в преломление к Исламу отреагировал профессор Еврейского университета в Иерусалиме Моше Шарон. Востоковед подчеркнул, что разделение "на умеренное и радикальное направления" в мусульманстве отсутствует по сути, т.к. эта религия - "изначально фундаменталистское учение, основывающееся исключительно на Коране и священных текстах". В ней "по определению нет иных версий", понятие же "умеренный ислам - выдумка Запада"(10).

"Арабское демисезонье" - попытка практического воплощения теории об "умеренном исламе"

Практическим отражением новых веяний стала "операция" под "кодовым" названием "Арабская весна" (2011 г.). Как по команде, все мировые СМИ заговорили об "исламском обновлении" и "мусульманском пробуждении". С началом движения "отец" идеологии ПИ О. Рой заявил о подтверждении восстаниями в Египте и Тунисе того факта, что "ислам отныне менее силен политически", несмотря на рост его социального влияния. По его словам, протестные действия совершались "в светском политическом пространстве", т. к. участники уже не видели в исламе "идеологии, способной создать лучший мир". Это, согласно исследователю, "отнюдь не означает", что они "не религиозны", но уже почти никто не указывает на Запад и Израиль, как на источники всех бед арабского мира, да и лозунгов панарабизма не слышно. Кроме того, митингующие "не сваливают в одну кучу" веру и требования. Потому данные движения - по духу светские.

Ну а где же "исламисты", видящие в исламе "политическую идеологию, способную разрешить все проблемы общества"? По-Рою, "самые радикальные заняты" ведением международного джихада (вектор не раскрывается - прим. авт.), будь-то в Пакистане или окрестностях Лондона. Но у них уже "нет своей социальной или политической базы". Да и в целом, исламисты, согласно Рою, изменились, а их "обуржуазивание", заставляя "стремиться к примирению и компромиссу, к союзу с другими политическими силами", пошло на пользу "развитию демократии"(11).

Однако, "поствесенние" реалии в Египте значительно подкорректировали анализ О. Роя, т. к. по результатам свободных выборов у власти в стране оказались БМ. Следовательно, "пациент" идеологов ПИ оказался жив, ведь в 1992 г. тот же Рой, о чем говорилось выше, относил "Братьев мусульман" к разряду "исламистов". Поэтому, западными аналитиками смерть ПИ была "зарегистрирована", пусть и полуофициально, вслед за неконституционным смещением с поста египетского президента М. Мурси (БМ). Весьма символично, что первым о крушении "идеи" заговорил президент Сирии Башар Асад.

В любом случае, путчисты низложили законно избранного главой государства М. Мурси, и в настоящее время Египет переживает мощнейший кризис. По мнению ряда экспертов, не исключено, что разрабатывавшие сценарий ПИ все же не ожидали правления египетских БМ в исламском духе. Возможно, они предполагали более светский формат действий М. Мурси, поэтому, столкнувшись с иным подходом к управлению государством с его сторон, провели внутриегипетскую рокировку, вернувшись к испытанному временем варианту с передачей власти на неопределеный срок военным. Рассматривающие этот вопрос аналитиками также выдвигают версию, что именно вследствие новых веяний вокруг "Братьев мусульман", корректировке подверглась и ситуация в Сирии (немалая часть оппозиции представляет БМ). К тому же БМ представляют довольно весомую политическую силу в Ливии, Кувейте, ряде др. стран.

Весьма интересно высказался в свете происходящего один из основателей группы "Революционные мусульмане" Эрен Эрдем (Турция). В его понимании ПИ - "путь, не имеющий будущего", т. к. он лишен исторических корней. Зародившийся в США проект (основная политическая линия саудовско-катарского бассейна) предусматривал переформатирование Ближнего Востока в духе европейской модели "капиталистических производственных отношений", с лидерством лиц, полу-либералами, полу-консерваторами(12).

Как бы то ни было, вслед за выталкиванием ведущими европейскими странами на свалку истории мультикультурализма (происшедшим аккурат на фоне "арабской весны"), западные эксперты заговорили и о закате эры "политического Ислама". В этой связи некоторые наблюдатели обосновывают данную картину отсутствием особой угрозы мировому сообществу со стороны "исламистов", многие из которых-де перепрофилировались в "умеренных" мусульман, выстраивающих свой образ жизни и мышления в соответствие с ценностями западной цивилизации.

Что готовится для мусульман?

Таким образом, за вводом на мировую орбиту понятия "политический ислам" (в том или ином обличьи) в немалой степени просматривается попытка искусственного "кромсания" его основных постулатов. О. Рой трактует ситуацию таким образом, что на сегодня "интерес к утопической идее исламского государства резко упал". Этот ракурс он обосновывает обособлением религиозного чувства, т. е. в высшей степени "индивидуализированной формой и структурой" правоверного поведения. По его убеждению, сегодня "каждый выстраивает для себя свою собственную веру", а в цене оказываются проповедники, "говорящие о самореализации". В свете чего, резюмирует Рой, целесообразно научиться думать об исламе в его неразрывной связи с арабско-мусульманской культурой, уже не замыкающейся на себе(11).

Вот так вот. Идеологи ПИ актуализируют сохранение Ислама на мировой палитре исключительно в оболочке выдающейся мусульманской культуры. А как же шариат? Незыблемые догмы? Акыда? Дома. В собственной квартире. Верь сам с собой. Глобализация ведет к новым вершинам и модернистским ориентирам, так что изволь маршировать в ногу с глобализирующимся сообществом. Вышел на улицу - будь добр, соблюдай правила, присущие ценностям западной цивилизации (со всеми присущими ей положительными и отрицательными сторонами). Становись другим, новым, умеренно-lightовым. Не нравится? Не принимаются сердцем, душой и разумом отдельные новшества? Возвращайся домой и живи (верь), как душе угодно.

Жестко звучит? Жестоко? Безусловно. Но не мы ли сами вогнали себя в эти рамки? Вот спрашивается, почему тема умеренности оказалась востребованной? Только ли вследствие необходимости выстраивать давно назревшие взаимоотношения с представителями других мировых конфессий? Или, зададимся вопросом, по какой причине в последние годы в умме актуализировался акцент на плюрализм? А чем вызван такой интерес в мусульманском мире к теме прав человека, изучению к предложениям о Шуре (совете) и аналогично? Будем откровенны, каковыми бы ни были исходный материал и движущие силы "арабской весны", как бы ни интерпретировались протестные акции на Таксиме, основная масса недовольных озвучивала актуальные вопросы.

Наверное, всем нам нужно просто проанализировать, почему в направлении мусульманского мира планетарная геополитика складывается так, а не иначе? Поразмышлять о самих себе. О нашей жизни. К чему мы вообще стремимся? Всегда ли соблюдаем постулаты, необходимые для исполнения?

А ракурс единства? Где он? Так не отсутствие ли спаянности начало приводить умму к распаду на "мазхабные" квартиры, когда главным врагом для многих братьев и сестер становится не собственный нафс, а поведение проходящих мимо? Рядом - отрицательные тенденции иного рода. Не уступил ли творческий ракурс веры формату механического поклонения? Не стал ли внешний облик верующих нередко считаться основным признаком благочестия и богобоязненности мусульман, что сродни высказыванию прекрасного математика и философа Лейбница: "Почитание Бога заменяют обрядами и учение обременяют формулами"?(13).

Вопросов уйма. Проблем - масса. Но ведь мусульман - значительно больше. Так неужели мы сами не можем помочь себе? Давайте признаем, если в ближайшее время мы не осознаем всю сложность ситуации, завтра окажемся молчаливыми статистами, наблюдая за исчезновением уммы. А, значит, и нас самих. Начинать же путь к укреплению мусульманского сообщества целесообразно с самих себя, строя жизнедеятельность в унисон с кораническими законами; следованием Акыде; сопротивлением разделению уммы на последователей тех или иных измов; верности Исламу - религии, призывающей к Любви, миру, добру, милосердию, терпению, прощению, отбрасыванию негативного. Т. е. всему тому, что способствует процветанию Личности, семьи, общества, государства.

1.Такфир на службе врагов Ислама

http://pda.islamrf.ru/news/analytics/politics/9320/

2.Ленин В. И. Письмо А. М. Горькому от ноября 1913 г.

http://libelli.ru/works/48-5.htm

3.Жак Аттали. На пороге нового тысячелетия

http://rudocs.exdat.com/docs/index-266651.html?page=3

4.Джассер Ауда (Jasser Auda). Оливер Рой, «Провал политического ислама» - обзор книги

http://islam.com.ua/obzori/936-oliver-roy-proval-politicheskogo-islama-obzor-knigi

5.Кепель Жиль. Джихад. Экспансия и закат исламизма

http://vostokoved.ucoz.ru/_ld/0/3_Kepel_Islamism.pdf

6.Жиль Кепель. К «мусульманской демократии»?

http://magazines.russ.ru/nz/2002/6/kepel.html

7.Полный текст выступления Барака Обамы в Каире. Русский перевод

http://www.newsru.co.il/mideast/05jun2009/obama_text_103.html

8.См. подр.: Теймур Атаев. О некоторых тенденциях в мировой геополитике

http://www.islamrf.ru/news/analytics/politics/9113/

9.«Умеренный Ислам» или умеренность в Исламе?

10.Интервью Моше Шарона

http://www.zman.com/news/2010/10/21/86385.html

11.Оливер Рой (Olivier Roy). Это не исламская революция

http://inosmi.ru/asia/20110221/166710102.html

12.Турецкий эксперт: "Политический ислам – это путь, не имеющий будущего"

http://rus.ruvr.ru/2013_09_26/Tureckij-jekspert-Politicheskij-islam-jeto-put-ne-imejushhij-budushhego-8113/

13.Лейбниц Г.-В. Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и начале зла

http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000543/st000.shtml

Теймур Атаев , политолог Азербайджана