От редакции. "Русский журнал" продолжает обсуждение темы мультикультурализма. Своим видением "сложностей мультикультурализма" в Европе с РЖ поделился журналист, ведущий программы на "Первом канале" Максим Шевченко.
* * *
Западная демократия в том виде, в котором она существует, себя изжила. По крайней мере, в Западной Европе. Совершенно очевидно, что западноевропейские и американские политические партии превратились в профессиональные сообщества политиков, для которых политика не более чем работа. Они в достаточной мере оторваны от народа, представляют интересы крупных финансовых лоббистов и используют мощные пиар-технологии, инструменты промывки мозгов, массового медийного воздействия и хотя и соотносятся с представлениями западного обывателя о реальности, но не отвечают чаяниям людей. Отсюда и появляются надуманные проблемы с миграцией. Реальные национальные, этнические и религиозные общества, которые существуют в Западной Европе, почему-то называют мигрантами, хотя некоторые алжирцы и марокканцы живут во Франции уже в пяти поколениях. Выдающиеся марокканские и алжирские поэты, такие как Тахар Бенджеллун, составили славу французской поэзии. Если проехать по Северной Франции, можно найти огромные марокканские кладбища. В Первую мировую войну марокканцев призывали, чтобы они гибли за свободу Франции, сражаясь с Германией – там погибло порядка нескольких сотен тысяч выходцев из Северной Африки, мусульман, они были названы гражданами Французской Республики и империи, хотя им не давали гражданства. А если войны нет, значит, они лишние.
Европа так же принадлежит выходцам из бывших колониальных европейских империй, как и так называемым европейцам. Кроме того, современный европейский обыватель – он же не «классический» европеец: он любит кока-колу, потребляет американские товары, потребляет все медийные технологии, которые универсальны и космополитичны. И когда он говорит, что он европеец, то просто защищает свое комфортное проживание.
Западное общество пытается защититься от реального человечества, живущего реальными проблемами, спрятавшись в своем виртуальном мире, стоящем на трех китах. Во-первых, на финансовой спекуляции, потому что, понятно, ни евро, ни доллар не обеспечиваются даже такими мощными экономиками, как европейская и американская. Это виртуальные деньги, которые обеспечиваются виртуальной финансово-спекулятивной экономикой. Во-вторых, на могучей концентрации информационных ресурсов, дующих в одну сторону и сосредоточенных в одних руках. В-третьих, на существенном разрыве между западным и не западным человечеством за счет разных типов стоимости труда. Объяснить, почему учитель во Франции получает, допустим, 2000 евро, а учитель в Египте, который работает не меньше, получает 200 долларов, невозможно.
Современная западная демократия переживает страшный кризис именно из-за того, что западное человечество перешло к режиму самообеспечения за счет всего остального мира.Говоря о проблеме миграции, мы почему-то не говорим о проблеме экспансии. Западный «золотой миллиард» принимает весь остальной мир как источник ресурсов для собственной благополучной жизни. И де-факто в «золотой миллиард» вступают не страны и не народы, а правящая элита. Поэтому и демократия западная – это ложь. Это фальсификация демократических процедур. Реальная демократия существует еще пока в странах третьего мира и в тех странах, которые стоят близко к третьему миру. В странах Запада демократия – виртуальная вещь.
Если говорить о реальных институтах демократии, то они формируются на наших глазах. Есть в мире политические субъекты, и в западном, и в исламском мире, и в других частях света, которые ставят для себя задачу консолидации политической воли. Проблема заключается в следующем – сделать так, чтобы политика напрямую соотносилась с интересами реальных людей. Что такое реальные люди? Почему небольшая группа людей определяет общий единый социальный и политический фон? Как сделать так, чтобы миллионы тружеников, крестьян, рабочих, инженеров, банковских служащих имели прямое, реальное представительство своих интересов и своих взглядов? Это задача демократии.
По мере развития этнических религиозных сообществ, – а они, безусловно, будут развиваться, – в перспективе необходимо найти способы прямой демократии, прямого представительства этих субъектов в институтах власти. Существующая власть нуждается в диалоге с той частью политической оппозиции, которая опирается на этнические и религиозные взгляды. Необходимы такие форматы политического представительства, которые дадут возможность всем активным людям, которые дистанцируются от вооруженного террора против мирного населения, выражать свою позицию.
Я думаю, что будут развиваться сетевые форматы, учитывая сетевые коммуникационные возможности, все эти «фейсбуки». Пока что современная элита до конца не знает, что с этим делать. Потому что даже такие средства, как телевидение или медийные империи, вдруг просто перестают работать. Интернет дает возможность выступить с тезисом: мы не верим официальной пропаганде, у нас есть свое видение мира. И вот это свое видение мира вдруг может объединить миллионы людей. А это же не просто миллион человек, социологических виртуальных избирателей, это может быть группа достаточно активных людей, с жизненной позицией, у которых есть политические, религиозные взгляды, национальный, этнический бэкграунд. Это очень серьезная вещь. Пока Запад не знает, что делать с этими новыми форматами. Обама пытается опередить этот летящий поезд и разворачивает процессы демократизации Америки, чем порождает в одной из самых стабильных стран западного мира – как раз с точки зрения процедуры представительства – процессы, угрожающие внутренней нестабильностью.
