У меня есть некоторое подозрение, что, когда говорят о кланах, борьбе с ними, - люди плохо себе представляют, о чём идёт речь в случае с Дагестаном. И в первую очередь, это касается журналистов федеральных СМИ. Чаще всего они просто используют чужие стереотипы. Для них клановость - это однозначный порок. А если это неотъемлемая часть нашего менталитета? А если благодаря этому мы вообще выжили как этнос? Впрочем, всё по порядку.

Вперёд, в прошлое!

Есть вещи, которые сильнее нас: к примеру, наш генетический код. Мы такие, какие есть, не случайно, всё это - следствие того исторического пути, который пришлось проходить нашим предкам. Суровые высокие горы, в которых жили дагестанцы, не давали шанса выживать в одиночку. Только когда люди объединялись и совместно противостояли всем трудностям и невзгодам, у них получалось хоть как-то устроить свою жизнь.

И речь шла не только о том, чтобы прокормиться. Мир, в котором жили дагестанцы, всегда изобиловал врагами. Большой, сильный, богатый, дружный тухум, где было много мужчин, мог защитить своих людей и помочь им в трудный момент. Они совместно обороняли свои территории, строили дома молодым горцам, возделывали угодья, охотились, воспитывали детей.

Так уж вышло, что Дагестан для путника был местом опасным - разбойники или абреки были явлением обыденным. Спокойно человек мог чувствовать себя только в пределах своего джамаата. Здесь он получал защиту клана и джамаата. А ещё спокойствие это было обусловлено тем, в джамаате был свой порядок, где жизнь строго регламентирована. За нарушение правил совместного проживания либо жестоко наказывали, либо изгоняли. Спокойная жизнь внутри общины была невозможна без свода соблюдаемых всеми правил - адатов. Сама система этих правил была устроена в том числе и для того, чтобы тухум или клан мог развиваться, избегая конфликтов и противоречий внутри общины. И главным субъектом этого права был тухум. Бывало даже так, что сам клан выдавал виновного, дабы избежать кровопролития из-за кровной мести и сохранить жизни других людей.

Клан или тухум - это группа людей, объединённых родственными связями и готовых защищать своё жизненное пространство и своих людей. Всё было направлено на то, чтобы поддержать своего человека, помочь ему. И эти правила работали в течение всего исторического пути горцев.

На протяжении столетий, тысячелетий дагестанцы как этнос сохранились именно благодаря такому положению дел. Понимание того, что мой тухум - это неотъемлемая часть нашего мира и нас самих, выбито внутри каждого дагестанца. К примеру, на протяжении веков каждый член тухума старался помочь своему родственнику: чем больше благополучных семей в клане, тем он сильнее, тем больше его возможности. Пройдёт время, и дети из семьи, которую ты когда-то поддержал, поддержат твоих детей. Никаких сентименов - только разумный расчёт. С хорошим тухумом всегда хотели породниться, потому что иметь за своей спиной поддержку такого клана в горах необходимо для достойного существования в горском социуме – братья всегда помогут друг другу! Это и сейчас так. Мы приезжаем в другой населённый пункт и останавливаемся у своих родственников.

Для нас наличие родных людей - это важная часть нашей самооценки. Мы такие, и лишить нас этого - значит выбить почву из-под ног. Сегодня люди в самых разных уголках Земли благодаря Интернету встраиваются в различные сети и ищут родственные души по всему миру, у нас же всё это рядом. Большой тухум выполнял функцию той самой социальной сети. Тухумы не бросали своих сирот и всегда помогали вдовам. Богатых горцев, не поддерживающих своих бедных родственников, общественное мнение осуждало. В Дагестане и сейчас, если ребёнок оказывается сиротой, его забирают в семью ближайших состоятельных членов тухума.

Конечно, есть дагестанцы, которым всё это не нужно. Или же в силу различных обстоятельств их тухум разрушился, или попросту не выжил; возможно, у кого-то не сложились отношения с близкими, но даже в этом случае у него есть друзья, соседи, коллеги, которые ему в трудный момент помогут просто так. Таковы дагестанцы – это тоже последствия пресловутой клановости.

Война и мир

Ещё один аспект обсуждаемой нами проблемы - это особенный тип ментальности или национальной психологии дагестанцев. Дело в том, что совместное проживание ограниченного круга людей в течение столетий не могло не наложить на них свой отпечаток. К примеру, в одном ауле жило несколько тухумов, которые знали друг друга на протяжении многих поколений. Они роднились, ссорились, их молодёжь уходила вместе в набеги, их старики сидели на одном годекане, их женщины вместе ходили к роднику, они женились и хоронили своих стариков - и всё это столетиями! У кого-то из них рождался маленький человек, а горцы уже про этого человека всё знали, потому что в селе знали и родителей, и дедов, и прадедов маленького человека. А характеры, как известно, передаются почти как лица.

Эта ситуация выработала особый тип отношений между людьми в пределах джамаата. Одно из его самых заметных проявлений я бы назвал синдромом защитника осаждённой крепости. Он проявляется в том, что для горца мир делился на «своих» (внутри джамаата) и «чужих» (вне джамаата). Для нас «свои» люди - это те, кому мы можем доверять. «Свои» - это те, кого мы хорошо знаем, пускаем во внутренний круг. «Свои» - это те, кто не подведёт нас и на кого мы можем положиться. По отношению к «своим» у нас есть аналогичные обязательства. При этом «своим» мы прощаем то, чего чужим никогда бы не сошло с рук. Сейчас наличие двойных стандартов по отношению к «своим» и «чужим» считается неправильным, и я с этим согласен, но это тоже последствия того исторического пути, который прошел наш народ. Мы слишком долго воевали.

Кстати, синдром защитника осаждённой крепости проявляется в дагестанцах в различных ситуациях по-разному. К примеру, когда дагестанец выезжает за пределы Дагестана, он, столкнувшись со своим земляком, уже старается не терять с ним связи. Хотя у себя на родине их могли бы разделять национальные и социальные границы. Дагестанец везде собирает свой маленький клан или общину. И это касается не только родственников или земляков. Дагестанцы таковы и тогда, когда это касается друзей, соседей, и коллег. На подсознательном уровне мы строим свой мир, где объединяем всех «своих» вместе. Это неотъемлемая часть нашей ментальности. Можно, конечно, называть это как угодно, да хотя бы и стадным чувством, но это сильнее нас, потому, что это часть нашей натуры.

А если учесть, что Дагестан на протяжении столетий подпитывался набеговой экономикой и участием в военизированных формированиях соседних империй, то мы имеем дело с особым видом боевого братства. Как вы относитесь к человеку, который в трудный момент прикрывает вам спину? А если всё это происходило в пределах твоего тухума, максимум джамаата? Конечно же, это отношения, которые возникают в очень ограниченном круге участников – человек, который спасал тебе жизнь, - это всё равно что брат. А ещё психология воина подразумевала свою этику и стереотип поведения. На войне не бывает правых и виноватых – на войне бывают победители и побеждённые. Чтобы быть победителем, нужно быть сильным. Сильным ты можешь быть, если ты физически силён и рядом с тобой много своих таких же сильных людей. Сейчас мы по-разному оцениваем своё бандитское прошлое, но слов из песни не выкинешь! Мальчик рождался, и его с первого дня готовили к тому, что его главной работой будет война. Дагестанцы - самые лучшие в мире воины именно потому, что история и бедная земля не оставили нам другого выхода. Поэтому Дагестан даёт и будет давать миру лучших единоборцев по самым разным видам спорта.

Один из посетителей Интернет-сайта газеты «Свободная Республика», давая определение дагестанскому характеру, в своём посте написал: «Маленькие народы, живущие между большими империями, всегда коварны, потому что иначе им не выжить». И ничего к этому не прибавишь. Это тоже часть нашей натуры. Но размышлять на эту тему я бы предложил самим же читателям.

И всё-таки

И если наша ментальность в существующей реальности начинает проявляться несколько «необычно», в этом не всегда вина носителей данного этнопсихотипа. И потом, бороться с национальным характером бесполезно и не нужно. На мой взгляд, сегодня руководители Дагестана предпочитают валить с больной головы на здоровую. Не будем заблуждаться по поводу тех, кого бы мы хотели видеть во власти. Нормальный дагестанец всегда будет любить своих родственников и по возможности помогать им. Человек, которому всю его жизнь помогал его тухум, получив возможность, не упустит возможность помочь своим другим родственникам, исходя из своих возможностей. И в этом случае мы сталкиваемся с неким противоречием, возникающим между нашей ментальностью и современной государственной системой. Но я считаю, что это противоречие не столь неразрешимо. И разрушать или переделывать человека совсем не обязательно. Если вы не хотите, чтобы влиятельные чиновники тащили в своё ведомство родственников или земляков, то выведите чёткие критерии отбора на вакантные места и следите, чтобы люди, занимающие свои должности по профессиональным критериям, соответствовали им. Создавайте правительственные комиссии, проводите расследования, слушания.

В конце концов, горцы умеют подчиняться правилам (о порядке внутри джамаатов я писал чуть выше). Пусть любят и поддерживают своих родственников у себя дома, а не на работе. Если бы в Дагестане следили за соблюдением существующих Законов, у нас не было бы и десятой части тех проблем, в которых мы сейчас пребываем. И тогда вопрос, нужно ли бороться с клановостью, отпадёт. И чтобы избежать ещё одну дагестанскую особенность, хотелось бы написать, что Законы должны соблюдать все, а не только те, кого власть хочет прижать к ногтю. Тогда Закон уважают, с ним считаются, и патриархальные традиции отходят в прошлое и никак не мешают функционированию государственной системы. Клановость в Дагестане - это один из институтов, возрождённых вследствие вакуума, образовавшегося по причине того, что российские законы на территории Дагестана не действовали. При советской власти такого явления мы практически не знали.

В последние месяцы Муху Алиев несколько раз упоминал о том, что нынешняя напряженность в Дагестане - это следствие того, что он ведёт борьбу с клановостью. Брехня! Война, объявленная им тухуму, который на протяжении долгого времени его поддерживал и помогал, ещё не борьба с таким явлением, как клановость. И вообще, мне известен только один тухум, которому АМГ смог навредить, - со всеми остальными он был более чем любезен. Для начала нужно было способствовать тому, чтобы в Дагестане закон действовал, а клановость как негативное явление исчезнет сама. Любовь к родственникам в этом случае займёт соответственную нишу – на уровне семьи и дома.

И ещё один нюанс, по сути своей мы не националисты – даже в случае с выбором спутницы жизни: если она не из твоего джамаата, то уже не важно, кто она по национальности. Много родственников для дагестанцев - это замечательно! Если среди них есть люди других национальностей - ещё лучше! Чем больше людей мы можем назвать «своими», тем лучше. Именно поэтому дагестанцы до сих пор гордятся большими свадьбами – это свидетельство того, что ты часть большого клана. Это сильнее нас, потому что это часть нас. Дагестанское общество такое, какое есть, не случайность, и процессы эти нужно отслеживать и грамотно мониторить. Нельзя сразу и однозначно навешивать ярлыки, все может оказаться гораздо сложнее. Но для начала, прежде чем что-то менять в Дагестане, хорошо бы получше узнать его. И начать лучше с этнопсихологии.