Или о некоторых причинах искусственного подталкивания структуры к радикализации

Вторая половина 1989 г.

НФА и власть

На фоне происходивших событий вокруг Нагорного Карабаха, в Баку начал набирать силу Народный Фронт (НФА). Присутствие на учредительной конференции НФА (16 июля 1989 г.) секретаря по идеологической работе Бакинского горкома компартии свидетельствовало о санкционированости мероприятия. Первоначальные (летние) митинги НФА (разрешенные властью) несли как бы «идеологический» формат - раскрывались неизвестные страницы истории республики, разъяснялась цветовая гамма флага Азербайджанской Демократической Республики (АДР) и т. д. Постепенно ораторами стали озвучиваться задачи, стоящие перед народным движением: объявление властями 28 мая Днем Независимости Азербайджана (дата создания АДР), освобождение участников митингов в ноябре-декабре 1988 г., расселение азербайджанских беженцев из Армении в НКАО. Следующим шагом стало обсуждение с трибуны вопросов взаимоотношений Азербайджана с Кремлем (через призму происходившего в Нагорном Карабахе и Армении), зазвучали термины «суверенитет», «независимость», «освободительное движение» и аналогично.

В аспекте сказанного целесообразно отметить, что лидеры НФА первоначально видели в 1-м секретаре ЦК КП Азербайджана Абдурахмане Везирове образ руководителя, могущего, при опоре на "фонтовиков", проявить «непослушание» Кремлю в ряде вопросов (посредством обоснования им данных шагов «давлением масс»). Эта мысль звучала на митингах. Однако А. Везиров, еще в апреле 1989 г. дважды встретившийся с рядом основателей НФА, одной рукой предоставляя добро на «легализацию» структуры, другой, - будто оттеснял «фронтовиков» от себя. Как отмечал 13-й чемпион мира по шахматам, бакинец Гарри Каспаров, «азербайджанское руководство отказалось, можно сказать, вступить в диалог с представителями Народного фронта»(1), и уже к осени 1989 г. произошел «водораздел» между А. Везировым и НФА, проявившийся в появлении в митинговом лексиконе Фронта лозунгов антивластной направленности (в свете непротивостояния первого лица местных коммунистов антиазербайджанским шагам Москвы).

Как результат, идеологическое столкновение в Баку несло не столь межнациональный или, скажем, антиармейский оттенок, а имело характер борьбы между народным движением и коммунистической властью, "идущей на поводу проармянской Москвы в ущерб интересам Азербайджана".

Этот акцент значительно видоизменял складывающуюся ситуацию в Баку от процессов, происходивших в других регионах СССР, скажем, в Прибалтике или Молдове, где заинтересованными силами провоцировалась антирусская направленность «народного движения». Отличие же от обстановки в Армении проявлялось в том, что в карабахском вопросе позиция Армянского Общенационального Движения (АОД), выросшего из недр комитета «Карабах», шла унисонно позиции коммунистов Армянской ССР.

Рост рейтинга НФА и подталкивание радикализации Фронта

К осени 1989 г. НФА приобрел огромную популярность. На предприятиях и учреждениях Баку в массовом порядке создавались отделения (группы) НФ. Огромный поток людей в НФА свидетельствовал как о росте авторитета НФА, так и об антивластных настроениях в обществе. Тогдашний завотделом ЦК КП Азербайджанской ССР по государственно-правовым вопросам Афранд Дашдамиров отмечал, что к сентябрю 1989 г. «многочисленные заявления и протесты» к первым лицам и высшим органам власти Советского Союза со стороны видных деятелей науки, культуры, авторитетных представителей различных слоев и этнических групп республики по поводу происходящего в регионе «окончательно исчерпали свой пропагандистский ресурс». На фоне чего «в свои права вступала стихия массового протестного движения», «организационно и политически» возглавляемого окрепшим НФА(2).

Усилившиеся антиазербайджанские проявления в Нагорном Карабахе, на которые наложилась блокада Нахичевани, явились катализатором громогласных призывов лидеров Фронта к руководству незамедлительно обеспечить безопасность азербайджанского населения. В ответ на что ЦК КП Азербайджана, ссылаясь на переброску в НКАО подразделений внутренних войск МВД СССР, пыталась «внушить азербайджанскому населению» убеждение о разрешении проблемы «при помощи подразделений силовых структур СССР». Однако, это оставалось не более, чем устным обещанием, поэтому, обвиняя коммунистических руководителей Азербайджана в потворстве антиазербайджанским шагам Москвы, НФА начал самостоятельно "создавать и направлять в зону конфликта первые добровольческие отряды. Приоритет отдавался военнослужащим запаса, прошедшим службу в Афганистане. Одновременно в сельских населенных пунктах Карабаха, а также в приграничных с Арменией районах республики, стали организовываться отряды самообороны". Но "оружия азербайджанской стороне все равно катастрофически не хватало"(3).

Параллельно, в сентябре «Азербайджан перекрыл границу с Арменией, установив тем самым блокаду»(4). Тогда же представители отделения НФА в Агдаме приостановили «движение на железной дороге. Одновременно было парализовано движение на автомагистралях, соединяющих НКАО с сопредельными районами Азербайджана»(5).

Тем самым, внешне ситуация стала представать в таком ключе, что-де НФА начал радикализовываться. Безусловно, предпринимавшиеся НФА акции были организованы в качестве ответных мер против антиазербайджанских шагов в Армении, но ведь вполне очевидна невозможность их осуществления без принятия соответствующих мер государственными структурами. Да, к тому времени НФА имел неоспоримый авторитет в массах, при этом в железнодорожной сфере, аэропорту, др. госучреждениях, в районах республики функционировали отделения «Фронта», но осуществима ли была блокада одной республики другой "неформальной" организацией вне поддержки государственной машины?

Поэтому, с учетом нахождения всех транспортных коммуникаций СССР в подчинении союзных министерств, возникает предположение о заинтересованности центральной власти непосредственно в таком развитии событии. Член правления НФА Зардушт Али-заде писал о поступившем ему в конце сентября 1989 г. предупреждении депутата ВС СССР от Эстонии Виктора Пальма по поводу подготовки Галиной Старовойтовой проекта резолюции от имени Межрегиональной депутатской группы народных депутатов СССР (МДГ) для внесения в Верховный Совет (ВС) СССР. В предложении структуры, одним из сопредседателей которой являлся будущий президент РФ Борис Ельцин, а в состав входили Андрей Сахаров, Анатолий Собчак, те же Г. Старовойтова, В. Пальм и др., предлагалось рассмотреть возможность объявления «Особой формы управления железными дорогами Азербайджана»(6).

В целом, все такого рода инициативы с мест являлись реализацией заранее подготовленного сценария. Возможно, Центр отмалчивался в плане блокады, вследствие демонстрации реальных "доказательств" необходимости создания по горячим следам аналога КОУ и на Азербайджанской железной дороге. Хотя, конечно, все могло быть и более прозаично: как ранее отмечалось автором(7), играя на развал страны, высшие власти СССР сознательно потворствовали обострению обстановки ситуации (если не сказать, инициировали). В этом контексте «блокадные страсти» уверенно вели ситуацию к разрушительной фазе.

Но, повторимся, блокада Армении представала «делом рук» НФА, как бы подтверждая радикальность азербайджанской оппозиции. На это накладывались призывы НФА к забастовкам, как к единственно оставшемуся средству, могущему подтолкнуть коммунистических лидеров услышать «глас народа». На митингах, собиравших уже 500 тыс. человек и более, данный призыв воспринимался на Ура. Рейтинг власти опустился на нулевую отметку, НФА же воспринимался во многих категориях населения реальной структурой, способной защитить интересы Азербайджана.

Акт о суверенитете. Чья инициатива?

В ряду событий рассматриваемого периода несколько особняком высвечивается момент, связанный с приглашением в том же сентябре членов правления НФА на сессию Верховного Совета Азербайджана, в прямом эфире транслировавшейся по республиканскому телевидению. Естественно, своей активностью «фронтовики» подавили официальные власти и весь депутатский корпус. По определению З. Али-заде, все население Азербайджана увидело символическую сцену “бунта” рядовых граждан «против сакральной коммунистической верхушки»(6). На фоне беззубости и мягкотелости официоза, лидеры НФА выступали четко и аргументировано по всем поднимавшимся ими вопросам. Главным итогом сессии ВС, с первым и единственным совместным участием азербайджанских власти и «неформалов», стал принятый спустя неделю по окончанию форума (23 сентября) «Конституционный Закон Азербайджанской ССР о суверенитете».

В принципе, не исключено представление происшедшего также одним из проявлений силы давления НФА на власти, как бы вынужденной принять решение, являющегося одним из краеугольных требований НФА. Однако, в этом ракурсе далеко не все так однозначно. Да и вообще, ситуация просто парадоксальная.

Как усматривается из всех предшествующих действий компартии Азербайджана в "околокарабахском" направлении, практически любой из предпринимавшихся А. Везировым шагов осуществлялся в промосковских интересах. Следовательно, факт разрекламированного участия на сессии ВС руководства НФА можно рассматривать через аналогичную призму, оценивая под особым углом и отдельные положения принятого Закона о суверенитете.

Констатируя статус Азербайджана как "суверенной республики в составе Союза ССР", документ фиксировал распространение на ее территории законов СССР, не нарушающих суверенных прав субъекта, а также право свободного выхода из Советского Союза ССР путем осуществления "народного голосования (референдума)", проводимого решением ВС Азербайджана "среди всего населения". Посему не удивительно закрепление в принятом Законе положения о действии суверенитета на всей территории республики, включающую (в т. ч.) Нагорно-Карабахскую автономную область, являющуюся "неотъемлемой частью Азербайджана". Территория Азербайджана определялась неотчуждаемой, с констатацией невозможности ее изменения без "согласия, выраженного народным голосованием (референдумом)". Утверждалось осуществление пересмотра азербайджанских границ с другими союзными республиками исключительно "по взаимному соглашению с соответствующими" сторонами(8).

В аспекте озвученного, отдельными экспертами Акт может быть воспринят как бы результатом игры компартии Азербайджана, использовавшей НФА (в качестве все той же силы давления на власти) в целях решения задачи укрепления суверенитета республики. Тонкость, однако в том, что, по словам З. Али-заде, «с текстом закона» произошла «не совсем понятная история». Когда член правления НФА Тофиг Гасымов «явился в Верховный Совет», он оказался перед фактом наличия проекта, подготовленного «официальными» юристами. Т. Гасымову оставалось лишь «только доработать его в меру возможностей». В этой связи возникает вопрос: «кто давал указание осторожным юристам готовить такой взрывоопасный документ? ЦК? ВС?»(6).

Говоря другими словами, текст документа был проработан во властных структурах заблаговременно. А отсюда однозначно высвечивается подготовленность ЦК КП Азербайджана именно к такому развитию событий. Повторимся, с учетом анализа предшествоваших рождению документа шагов ЦК КП Азербайджана в армяно-азербайджанском противостоянии, даже с малой долей вероятности сложно предположить о неких самостоятельных шагах коммунистической организации республики, вне консультаций с Москвой. В этом свете, и рождение столь серьезнейшего документа сложно рассматривать инициативой Баку. Но при таком раскладе проявляется совершенно иная подоплека происшедшего, где основным игроком высвечивается Центр.

Вполне очевидно дезавуирование положениями Закона о суверенитете августовского решения т. н. "съезда полномочных представителей населения НКАО», не признававшего статуса НКАО в качестве автономной области в составе Азербайджанской ССР(7). Но, исходя из фактического добра Москвы на проведение степанакертского "съезда", невозможно же предположить действий Кремля по противостояния самому себе в раскладываемом политическом пасьянсе. Следовательно, происходившее было четко выверенным шагом Центра, основным лейтмотивом которого предстает дальнейшее нагнетание обстановки в регионе. Инициированные взаимоисключающие решения Баку и Степанакерта, наложившись на уже перманентно стабильно проявлявшийся вооруженный формат армяно-азербайджанского противостяния, лишь способствовали обострению ситуации.

Таким образом, импульсом к рождению в Азербайджане (в недрах компартии) первого на пространстве СССР Закона о суверенитете (даже раньше прибалтийских республик) послужило не желание властей осуществить чаяния народа (под воздействием активности НФА), а совершенно иной подтекст. От этого и целесообразно отталкиваться в определении причин неожиданного приглашения на сессию ВС актива Фронта. Иначе сложно уловить логику в том, что лидеры НФА, не имеющего к тому времени официальной регистрации, не удосужившегося получить положительный ответ ни на одно из выдвигаемых требований, внезапно оказались выслушанными, к тому же с демонстрацией происходящего в зале парламента на всю страну. Да плюс, с реализацией в считанный срок требования НФА о суверенитете республики (даже спустя 25 лет поражает скорость появления Акта в условиях неприятия властями Народного Фронта).

Признаем, грамотный розыгрыш партии центристско-местной (последней, быть может, и "втемную") коммунистической властью в векторе появления Закона о суверенитете вполне осязаемо представил НФА силой, посредством активности (или радикализации?) могущей добиться значимых политических результатов. Ведь формат происшедшего выглядел как бы единым по сути с призывом НФА к забастовкам, осуществлением блокады Армении и приступлением "фронтовиками" к созданию отрядов самообороны в Нагорном Карабахе (с принятием мер по их вооружению, пусть и не профессиональному). Тем самым, канва происходящего представала в таком разрезе, что лишь предпринимаемые НФА силовые акции (безо всяких кавычек) могут принести результат. И лидеры организации буквально подталкивались к осуществлению радикальных мер, впоследствии могущих быть представленными заинтересованными политическими силами проявлением антигосударственной деятельности.

Вполне очевидно, что данная тенденция обосновывалась рейтингом НФА, могущим значительно более возрасти к предстоящим в марте 1990 г. выборам в Верховный Совет Азербайджана.

Выход на поверхность "выборной" темы

В свете продолжающихся антиазербайджанских проявлений в регионе деятельность НФА, в основной массе поддерживаемого населением республики, принимала еще более широкий размах. Все громогласнее звучали обвинения в адрес Москвы, не обеспечивающей безопасность азербайджанцев уже не в Армении, а в своей республике. Сокрытие фактов притеснений и вооруженных акций армянской стороны против азербайджанского населения обосновывалось нахождением республиканского руководства «в едином лагере с Москвой». Так, пошагово, призывы к поиску путей для обеспечения действительной независимости Азербайджана стали реальностью.

На митинге 17 ноября председатель правления НФА Абульфаз Алиев (Эльчибей), будущий президент Азербайджана, выступил фактически с программным заявлением. Призвав «приостановить отправку азербайджанских призывников в советскую армию», он актуализировал создание в республике собственных вооруженных сил, могущих обеспечить защиту азербайджанского населения в Нагорном Карабахе. Параллельно А. Алиев озвучил необходимость рассмотрения вопросов об образовании Национального банка; наделении МИД республики полномочиями «самостоятельно заключать договора с другими независимыми государствами»; принятии акта о гражданстве; обеспечении проведения демократических выборов в Азербайджане(9).

С этого момента тема мартовских (1990 г.) выборов становится одним из основных вопросов, обсуждаемых НФА. Как отмечал Т. Гасымов, «со всей категоричностью мы можем заявить, что организация и успешное проведение выборов в ВС республики и местные советы является самой важной задачей, стоящей перед НФА. Мы должны обеспечить их демократическое проведение», основной гарантией чего «является, конечно-же, принятие Закона о выборах»(10). В этом контексте, на митинге 17 ноября член правления НФА Этибар Мамедов заявил об опасении руководителей Азербайджана «результатами предстоящих выборов», т. к. «коммунисты не получат ни одного места». «Посему, - раскрыл он, - власти задерживают публикацию проекта закона о выбора, ведь после его принятия выборная кампания должна завершиться в трехмесячный срок». Затронул Э. Мамедов и такую деталь, как наличие во властных структурах плана ослабления НФА в преддверие выборов «путем раскола организации»(9).

В свою очередь, импульсом к еще большей активности «фронтовиков» становились сообщения об очередных антиазербайджанских акциях в НКАО.

Игра с ликвидацией КОУ

В ночь с 6 на 7 ноября был взорван автодорожный мост на дороге Агдам - Шуша, в результате чего Шушинский район оказался фактически в блокаде(5). По результатам блокады Шуши, большую часть которого составляли "азербайджанцы (91,7 %)"(11), и др. азербайджано-населенных пунктов Нагорного Карабаха, связь с этими местностями «осуществлялась только посредством вертолетов»(12).

В том же ноябре вновь заговорила прервавашаяся было блокада Армении. "Причиной прекращения дорожного сообщения между Азербайджаном и Арменией" стали "нападения на азербайджанские поезда, проходящие по территории Армянской ССР"(11). Однако, эта информация, как обычно, не была известна союзной и мировой общественности, зато весь мир трубил (в прямом смысле этого слова) о блокаде Армении со стороны Азербайджана. Известный советский и российский писатель и публицист Юрий Помпеев свидетельствует, с какими сложностями осенью 1989 г. столкнулся обозреватель одного из самых читаемых журналов того времени - "Огонька" - популярный российский журналист Георгий Рожнов. По результатам проделанного им пути «по железной дороге от Баку до Норашена через Мегри, Джульфу и Нахичевань» он подготовил очерк, фиксировавший и обстрелы армянскими боевиками поездов на Мегринском участке, и обнаружение мощных взрывных устройств. Но так и не сумел получить добро главного редактора журнала, считавшегося чуть ли не зачинателем «советской демократии», Виталия Коротича, на публикацию, о чем и сообщил в открытом письме в бакинскую газету «Вышка»(13).

В свете складывающейся ситуации, НФА пообещал вновь перейти к забастовочной практике, отказ от данного шага связав с ликвидацией в ближайшее время КОУ. Ну и, будто по команде, 28 ноября 1989 г. Верховный Совет СССР принял постановление "О мерах по нормализации обстановки в НКАО", согласно которому "на паритетных началах с НКАО" создавался "республиканский оргкомитет" и восстанавливалась "деятельность Совета народных депутатов НКАО 20-го созыва и его исполнительного комитета". Правда, эти нюансы связывались с тем, что "органами власти и управления" Азербайджана "будут приняты решительные и безотлагательные меры по снятию блокады с железных и автомобильных дорог на территории Азербайджанской ССР и обеспечена бесперебойная перевозка грузов"(14).

Говоря другими словами, внешне восстанавливаемый контроль Баку над Степанакертом ставился в зависимость от прекращения блокады Армении. Почему внешне? Да по той обыденнейшей причине, что "для оказания помощи в осуществлении мер по стабилизации обстановки в НКАО" создавалась подведомственная Верховному Совету СССР Союзная контрольно-наблюдательная комиссия (с констатацией подчинения ей соответствующего контингента внутренних войск МВД СССР), фактически заступившая на смену КОУ.

Но, в любом случае, подошла к концу эпоха «генерал-губернаторства» в НКАО А. Вольского, одного «из разжигателей войны в Нагорном Карабахе»(15), которого, со слов представителя «карабахского движения» Аркадия Гукасяна, «почитают в каждой» армянской семье Нагорного Карабаха(16). У армянской стороны были все основания для характеристики периода правления КОУ в таком ключе, благо к осени 1989 г., как о том говорилось ранее, благодаря деятельности структуры, НКАО осталась в подчинении Баку лишь номинально.

С другой стороны, КОУ оказался на почетном отдыхе и по причине вывереннейшего подведения армяно-азербайджанского противостояния к вооруженному этапу. Как отмечал в этом контексте армянский исследователь Сурен Золян, при апробировании формы Особого управления в Нагорном Карабахе, «упор был сделан» на «сознательное провоцирование конфликта»(17). Так для чего Центру нужно было ярко светиться с точки зрения явного провоцирования конфликта, если сами «объекты» могли предстать основными действующими силами? В условиях «созревания» вооруженного этапа межнационального противостояния, на что уже указывалось, Кремлю было сподручнее внешне отстраниться от реального столкновения, оставив армян и азербайджанцев друг с другом "один на один". Именно по этой причине Москва, как бы под давлением "азербайджанского народного движения", приняла внешне проазербайджанское решение о ликвидации КОУ.

В действительности, данный шаг Кремля являлся лишь «имитацией» поддержки позиции Баку. Об этом свидетельствует последовавшее вслед за ним совместное постановление Верховного Совета Армянской ССР и т. н. «Национального Совета Нагорного Карабаха» "О воссоединении Армянской ССР и Нагорного Карабаха", принятое 1 декабря 1989 г., т. е уже через три дня после ликвидации КОУ.

Документ фиксировал распространение на население НКАО "права гражданства Армянской ССР", в связи с чем обоим субъектам поручалось предпринять все "необходимые меры по осуществлению реального слияния политических, экономических и культурных структур" Армении и Нагорного Карабаха "в единую государственно-политическую систему". Также шла речь об обязательстве Еревана и Степанакерта "представлять национальные интересы армянского населения Шаумянского района и Геташенского подрайона Северного Арцаха"(18).

Под последними регионами подразумевались находившиеся в составе Азербайджанской ССР селения Чайкенд и Гарабулаг (Карабулак) Ханларского района, ныне входящих в Гейгельский район Азербайджана (бывший Шаумяновский район входит в Геранбойский район Азербайджана).

Ясно, что без санкционирования Центром решение, нарушившее Конституцию СССР, не могло бы появиться. Подтверждается это оценкой данного акта армянского парламента со стороны тогдашнего секретаря ЦК КПСС Андрея Гиренко. Констатируя важность государственного суверенитета республик и решительное неприятие КПСС сепаратизма, «какими бы лозунгами он не прикрывался»,значимый представитель центральной власти актуализировал обеспечение политико-экономической самостоятельности «каждой(!) союзной и автономной республики» и дополнение «нашей федерации новым содержанием»(19).

Спрашивается, можно ли, признавая «государственный суверенитет республики», ратовать за «политическую самостоятельность каждой автономной республики»? Вопрос риторический. Следовательно, ссылка на признание Кремлем госсуверенитета являлась лишь прикрытием для истинных целей центра в плане предоставления зеленого света в вопросе самоопределения наций в новом формате (о причинах чего выше говорилось). Сворачивать эту линию не планировалось, в особенности в аспекте наличия резолюции Сената США от 19 ноября 1989 г., согласно информации Армянского Национального Комитета Америки (Armenian National Committee of America - ANCA) включившей положение о поощрении проведения М. Горбачевым значимых дискуссий "с выборными представителями народа Нагорного Карабаха" в плане их требований "воссоединения с родиной-Арменией" и с лидерами демократического движения Армении, включающего комитет "Карабах" ("encourage Soviet President Gorbachev to engage in meaningful discussions with elected representatives of the people of Nagorno-Karabagh regarding their demands of reunification with the Armenian homeland and with the leadership of Armenia's pro-democracy movement, which includes the Karabagh Committee")(20).

Так что с расширением армянской стороной в декабре 1989 г. «географии воссоединения» ничего спонтанного не просматривается. В унисон рождению документа о единении Армении и НКАО, «число пограничных деревень Азербайджана, занимаемых армянами, увеличивается. Армянские боевики занимают области Ханлар и Шаумян Азербайджана»(11).

Естественно, все «голоса» и действия с мест регулировались, как всегда, Москвой. Другое дело, что на рассматриваемом этапе обострение обстановки в зоне конфликта происходило уже после получения армянской стороной эстафетной дестабилизационной палочки от КОУ. Тонкость же тут в том, что факт принятия Кремлем решения о ликвидации КОУ спустя чуть более недели после призыва к забастовке со стороны НФА как бы подтвердил «радикализм» Народного Фронта. Тем самым, параллельно демонстрации силы и решимости НФА в достижении поставленных целей, как в руководстве «Фронта», так и среди немалого числа жителей Азербайджана, зрела уверенность, что «интересы азербайджанского народа» будут решены лишь посредством силового давления на коммунистических лидеров.

Наверняка, в представлении событий таким образом были заинтересованы силы, не желавшие допустить движения НФА во власть. Посему данные круги, осознавая несомненную победу Фронта на парламентских выборах (март 1990 г.), с одной стороны, затягивали принятие Закона о выборах, а с другой, - пытались скомпрометировать НФА посредством демонстрации общественности его «антизаконно-экстремисткой» деятельности.

Ситуация шла по нарастающей.

1.Цит.по: "Черный Январь. Баку-1990". Документы и материалы

http://www.karabakh-doc.azerall.info/ru/isegod/isg026-8.php

2.Афранд Дашдамиров. Карабахский конфликт в контексте перестройки. Третья сторона конфликта

http://aei.pitt.edu/9076/1/russianissue.pdf

3.Ариф Юнусов. Азербайджан: в ожидании перемен под бременем истории

http://www.abkhaziya.org/books/kavkaz_lsw/azerbajan.html

4.Карен Степанян. Хроника Карабахской войны. Карабахский конфликт 1988 - 2006

http://expert.openarmenia.com/archives/181

5.Кондратьев В.Б. Хроника НКАО

http://www.karabakh-doc.azerall.info/ru/isegod/isg020.htm

6.Зардушт Али-заде. Азербайджанская элита и массы в период распада СССР.

http://archive.is/CK6ui

7.Теймур Атаев. Карабах. Как это было

http://ansar.ru/analytics/2014/02/05/47472

8.Конституционный закон о суверенитете Азербайджанской ССР от 23 сентября 1989 г.

http://constitutions.ru/archives/2893

9.Из личного архива автора. Приводимые высказывания могут найти подтверждение в архивах НФА или журналистов того времени, осуществлявших магнитофонную запись открытых выступлений участников всех митингов

10.Тофиг Гасымов. Дай Бог, на этот раз не пройдет

Газета «Азадлыг» от 24 декабря 1989 г.

11.Хронология событий в конфликтных точках СНГ

http://www.peacekeeper.ru/ru/?module=pages&action=view&id=16

12.Карабахский конфликт: хроника событий

http://legalacts.az/Ru/article/Karabakh

13.Юрий Помпеев. Кровавый омут Карабаха

http://samlib.ru/a/armen/pompeev.shtml

14.Постановление ВС СССР "О мерах по нормализации обстановки в Нагорно-Карабахской автономной области"

http://constitutions.ru/archives/3070

15.Перестройка

http://poltava-repres.narod.ru/info/perestroika.htm

16.Президент НКР: "В Нагорном Карабахе Аркадия Вольского почитают в каждой семье"

http://www.regnum.ru/news/704758.html

17.Сурен Золян. Нагорный Карабах. Проблема и конфликт

http://karabah.h18.ru/history/karabah/36-4.html

18.Постановление ВС Армянской ССР и Национального Совета Нагорного Карабаха о воссоединении

http://www.press.karabakh.info/%D0%9F%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BB%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%92%D0%A1_%D0%90%D1%80%D0%BC._%D0%A1%D0%A1%D0%A0_%D0%B8_%D0%9D%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%A1%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D0%B0_%D0%9D%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%9A%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%85%D0%B0_%D0%BE_%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%BE%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%BD%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8_%D0%90%D1%80%D0%BC%D1%8F%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%A1%D0%A1%D0%A0_%D0%B8_%D0%9D%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%9A%D0%B0%D1%80%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D1%85%D0%B0

19.С позиции разума, выдержки и уважения закона

Газета «Правда» от 9 января 1990 г.

20.The U.S. Congress and Nagorno Karabakh: Working for Peace, Standing Up for Democracy

http://www.anca.org/assets/pdf/misc/sumgait_baku_factsheet.pdf