28 сентября исполняется ровно 40 лет со дня смерти Гамаля Абдель Насера, популярнейшего в свое время арабского политического деятеля, президента Египта, того самого, которого Никита Сергеевич Хрущев удостоил звания Героя Советского Союза и ордена Ленина, в честь этого кто-то в нашей стране потом придумал язвительное четверостишие. В последний путь политика провожали миллионы египтян, похороны состоялись через два дня 30 сентября 1970 года. Охрана едва сдерживала рыдающую и кричащую толпу. Люди пытались оттеснить от гроба иностранные делегации, чтобы самим подобраться ближе. Из Москвы был председатель Совета министров Алексей Косыгин…

Вице-президент Анвар Садат, сослуживец и преемник скончавшегося президента, утром в день прощания упал в обморок. Врачи сделали ему укол, но на мероприятия он уже не пошел, хотя руководил подготовкой к церемонии. Он болезненно проспал до обеда. Венгерский журналист-международник Эрвин Рети уверял, основываясь на рассказах очевидцев, что первым вопросом пришедшего в себя Анвара Садата было: «Насера уже похоронили?». Они были одногодки. Только Насер скончался в 52 года, а Садат пережил его на 11 лет, сохраняя за собой перешедший к нему президентский пост, пока в октябре 1981 года не был расстрелян на военном параде участвовавшими в нем военнослужащими-исламистами.

Сейчас одна из дочерей Садата – Ракийа – подала в суд на бывшего советника обоих президентов, в прошлом министра информации, известного египетского журналиста и политолога Мухаммада Хейкаля. При Садате он поначалу не утратил своих позиций, но очень скоро подвергся гонениям за критику курса новых властей на Ближнем Востоке и внутри страны. Даже сидел в тюрьме. Ему 86 лет, но он продолжает писать статьи и много выступает на телевидении, в том числе на «Джазире», принадлежащей государству Катар. Там в своей программе он вдруг рассказал на днях загадочную историю.

Это было за три дня до смерти Насера. Он болел – сердце, сосуды и многое другое. Медики советовали полный покой. Говорили, что к тому времени президент уже перенес как минимум один инфаркт. Но египтяне тем сентябрем созвали в Каире совещание лидеров арабских государств и политических движений. Приехал и палестинец Ясир Арафат. «Насер встретился с ним в президентском крыле гостиницы «Хилтон» на берегу Нила. Они сильно спорили. Президент почувствовал себя плохо, хотя пытался скрыть это», - вспоминает Мухаммад Хейкаль. Недомогание лидера заметил его заместитель Садат. Он счел, что шефу поможет взбодриться чашечка крепкого кофе. И отправился его варить, чтобы лично принести президенту. Советник обратил внимание на то, что вице-президент не только сам приготовил кофе в турке, но еще и под каким-то предлогом удалил из кухни нубийца Мухаммада Дауда, отвечавшего за питание главы государства.

Мухаммад Хейкаль не выдвинул никаких обвинений, просто вспомнил этот эпизод со словами: «А через три дня президент умер». Однако сегодняшний намек политолога был понятен. Многие обращали на странности поведения Анвара Садата еще в те переломные дни. И слухи о том, что Гамаля Абдель Насера убили, ходили давно. Официально же тогда было объявлено, что это была смерть от инфаркта. Президент сильно устал от работы и встреч с арабскими коллегами. Его уговаривали сделать передышку, но на вечер 28 сентября он запланировал ужин с Садатом, а утром еще успел съездить в аэропорт, чтобы проводить эмира Кувейта. Отдыхать он не собирался. На следующий день он планировал поездку в город Александрия.

Родственники Садата уверяют, что он непричастен. «Папа не любил кофе, и наверняка не умел даже его готовить», - говорит его дочь. Довод странный в стране, где даже ребенок знает, как сварить любимый в народе кофе по-восточному. Однако обвинение тоже не имеет доказательств. «На вопрос о том, был ли отравлен мой отец Гамаль Абдель Насер, я не могу ответить ни «да», ни «нет». Все возможно. Его смерть была в любом случае странной. Но у нас нет неопровержимых доказательств ее неестественного характера. За ним охотились и американское ЦРУ, и израильский Моссад, и другие. Факт еще и в том, что на него оказывалось беспрецедентное психологическое давление, а это тоже убивает», - говорит сегодня сын бывшего президента Абдель-Хаким Насер в интервью популярной электронной газете «Иляф».

Российский академик Евгений Чазов в советские времена лечил Гамаля Абдель Насера. Процедуры проводились как в Каире, так и в Москве, а однажды даже на радоновых источниках в грузинском Цхалтубо. Еще в 1968 году врачи обнаружили у египетского лидера признаки возможной гангрены на пальцах ног. «Выяснилось, что у президента был нарушен обмен жиров и сахара, к тому же он курил крепкие сигареты», - вспоминал академик в интервью российскому журналу «Итоги» нынешним летом. Диагноз был – атеросклероз сосудов ног. Слабым было и сердце. Среди прочих мер было рекомендовано бросить курить.

Незадолго до своей скоропостижной смерти Насер тоже приезжал в Советский Союз, лечился в подмосковном комплексе «Барвиха». Уехал отдохнувшим. Чазов и его коллеги, узнав о кончине пациента, «не исключали покушения на жизнь Насера, что было легко сделать, учитывая состояние его сердечно-сосудистой системы». «Потом появилось сообщение одного информационного агентства, утверждавшее, что врач Насера, проводивший массаж, был агентом Моссад и втирал мази, которые вызвали остановку сердца», - привел в интервью и такую версию знаменитый российский академик.

Примечательно, что Анвара Садата в те годы мало кто воспринимал всерьез. Его считали временщиком. Считается, что Гамаль Абдель Насером потому и назначил его своим заместителем, что не опасался его. Американский журнал «Ньюсуик» в статье тех лет назвал Садата «комнатной собачкой Насера». А израильский военный журналист Гидеон Ремез в беседе с автором этих строк, вспоминая годы военных конфликтов еврейского государства с Египтом, говорил о том, что этого политика не уважали и в Тель-Авиве: «Садата мы считали клоуном». В Египте же ходили анекдоты про то, как президента Насера знают все, а вот его заместителя Садата, чьи портреты тоже красовались рядом на стенах домов, кофеен и ресторанчиков, якобы принимали за «владельца кофейни», вывесившего на ней свое изображение.

С приходом к власти Анвар Садат резко переориентировал Египет на сближение с США вместо опоры на Советский Союз. С Израилем он хотя и повоевал, но в ноябре 1977 года неожиданно посетил еврейское государство и даже выступил в Иерусалиме в парламенте (кнессете), а еще через два года подписал – первым из арабских лидеров – мирный договор с израильтянами.

«Наши симпатии были на стороне Насера, хотя и он не был ангелом. Но он был революционер, романтик. Понимал свою миссию, многое сделал для пробуждения Востока, Африки, - говорил когда-то в интервью автору генерал-лейтенант КГБ, резидент советской разведки в Египте Вадим Кирпиченко. - Садат же решал одну задачу: улучшение отношений с Западом. Он разрушил советско-египетские отношения». Мой собеседник сравнивал и личные качества двух лидеров. Если Насер посвящал всего себя делу, был «человеком безукоризненной честности в смысле приобретения материальных благ», то Садат «и выпивал, и покуривал травку, и вообще не отказывал себе ни в каких удовольствиях».

Впрочем, от египтян мне приходилось слышать разные оценки Анвара Садата, от ненависти до уважения к его дипломатическому таланту и признания за ним полководческих качеств. Что касается Гамаля Абдель Насера, то кому-то нравились его призывы к социальной справедливости, взаимопомощи, возрождению всей арабской нации и проведению независимой политики на международной арене, а кто-то считал это «одурманивающими лозунгами», уводящими от решения насущных проблем. Возможно, как раз идеализм Насера не позволил ему разглядеть в своем соратнике, которого он так старательно приближал, прагматичного человека, полностью расходящегося с ним как в вопросах внутренней, так и внешней политики. В данном случае смена лидеров означала еще и смену эпохи в истории всего региона Ближнего Востока и его отношений с внешним миром.