Еще совсем недавно на фоне усугубляющегося противостояния в Сирии, Ираке, Афганистане, Сомали и на Кавказе предельно актуальным выглядел уникальный опыт таджикского национального примирения. Этот народ в начале 90-х годов пережил страшную гражданскую войну, продолжавшуюся 5 лет, с 1992 по 1997 годы, и унесшую жизни почти 150 тысяч человек.

18 лет назад, летом 1997 года, непримиримые противники, уничтожавшие друг друга на протяжении нескольких лет, подписали соглашение. Миротворческий процесс, реализованный в Таджикистане при посредничестве Москвы и ряда региональных центров силы сравнительно быстро и с невиданным в международной миротворческой практике эффектом, дает обильную массу для анализа и размышления.

Между тем, сегодняшние события в Таджикистане грозят свести все на нет. Опыт урегулирования, к сожалению, может превратиться в опыт последующей дестабилизации, в феномен войны после мира. Такова позорная цена игр автократии.

Краткая история конфликта

После распада СССР независимое таджикское государство возглавил выходец из Ленинабада коммунист Рахмон Набиев. Однако мощная оппозиция, зародившаяся на волне преобразований в Советском Союзе и на фоне давних противоречий между регионами и вдохновленная падением режима Наджибуллы в Афганистане, предприняла попытку свержения Набиева.

Уникальным случаем явилось то, что в Таджикистане три оппозиционные силы – демократы, националисты и происламские политические группы - сошлись вместе в борьбе против прокоммунистического президента, сторонники которого обещали после Душанбе водрузить красный флаг обратно в Кремле. Всех объединило то, что они выступали за расширение гражданских свобод.

Противостояние вылилось в межэтнический конфликт и гражданскую войну, продолжавшуюся почти 5 лет – с 1992 по 1997 годы. Основное противостояние разворачивалось между Народным фронтом – сторонниками правящего режима (кланы Худжанда и Хатлона) и Объединенной таджикской оппозицией — коалицией исламских оппозиционеров (выходцев из районов Гарма), «демократов» (выходцев из Горного Бадахшана) и др.

За 5 лет войны миллионы жителей республики стали беженцами. Материальный ущерб, нанесенный войной, был оценен в 7 миллиардов тогдашних долларов США. Таджикистан стал одной из беднейших стран мира. На восстановление страны потребовались многие годы. Таджикистан был на грани развала на несколько отдельных карликовых образований.

Начало переговоров

На волне гражданской войны Москве удалось привести к власти в Таджикистане Эмомали Рахмонова. Хотя его тогда совершенно никто не знал, он представлялся совершенно необходимой фигурой. Главное, что фигура Рахмонова оказалась компромиссной как внутри этой республики, так и за ее пределами. Спустя короткое время, прекращение гражданской войны через национальное примирение в Таджикистане стало очевидной потребностью для всех сторон.

Когда пришло время примирения, оказалось, что все лидеры исламской оппозиции были вытеснены правительственными войсками за рубеж – в Афганистан и Иран. Стороны конфликта долго не хотели даже разговаривать друг с другом. Представители оппозиции не хотели вести диалог с Рахмоновым, поскольку считали его московской марионеткой.

А когда Москва созрела для переговоров с лидерами происламских сил, этого не хотел Рахмонов. Высшие руководители МИД России летал к последнему, чтобы уговорить его согласиться на диалог. В конце концов, Рахмонов согласился. Потом представители нашего МИД летали в Тегеран. Там с помощью иранцев россияне начали переговоры с одним из лидеров исламской оппозиции Акбаром Тураджонзода и его соратниками.

Исторический момент

Как пишет Анатолий Адамишин, бывший первый заместитель министра иностранных дел России и экс-министр по делам СНГ: «Иранцы тогда действительно здорово помогли достичь там компромисса. Рахмонову надо было делиться властью, а он, естественно, не хотел». Представители исламской оппозиции, с его слов, тоже были настроены радикально, но при этом они оказались адекватными людьми и искушенными политиками.

Задача была усадить их всех вместе за один стол, и это россиянам удалось. Лидеры исламской оппозиции также поступились частью своих требований. Как утверждает Адамишин, опыт межтаджикского примирения уникален, поскольку каждой из сторон пришлось в чем-то уступить, в чем-то поделиться властью ради сохранения своего народа и страны.

Таджикский автор Дододжон Атовуллоев пишет о том времени: «Интересно, что в начале переговорного процесса делегации не только жили в разных гостиницах, но многие даже друг с другом не разговаривали. Так было много обид, недоверия и даже ненависти. Главными участниками были тогда политики и представители интеллигенции».

В итоге летом 1997 года президентом Таджикистана Эмомали Рахмоновым и лидером Объединенной таджикской оппозиции Саидом Абдулло Нури в Георгиевском зале Кремля в присутствии президента России Бориса Ельцина было подписано судьбоносное для таджикского народа «Общее соглашение об установлении мира и национального согласия в Таджикистане».

Примирительная комиссия

Так была поставлена точка в одном из самых затяжных и ожесточенных конфликтов на постсоветском пространстве – в гражданской войне, которая унесла жизни более 150 тысяч человек. Дорога к миру была долгой и трудной. Тридцать три раза стороны встречались для переговоров в Москве, Тегеране, Исламабаде, Бишкеке, Кабуле, Ашхабаде и Алма-Ате.

Таким образом, в 1997 году произошло историческое событие для Таджикистана. Власти и вооруженная оппозиция заключили мир. В Душанбе приступила к работе Комиссия по национальному примирению, в которую на равных вошли представители воюющих сторон. Комиссия по национальному примирению – это было уникальное в своем роде образование.

Главная ее задача заключалась в воплощении в жизнь пунктов мирного соглашения, которое было подписано в Москве президентом Таджикистана Эмомали Рахмоновым и лидером Объединенной таджикской оппозиции Саидом Абдулло Нури при посредничестве Организации Объединенных Наций. Эта цель в основном была достигнута.

Те люди, которые недавно стреляли друг в друга, нашли мужество начать жить и созидать вместе свою родину. Многие таджики соглашение о мире считают документом жизни. Благодаря ему тысячи и тысячи граждан страны вернулись на свою землю Вчерашние боевики и моджахеды занялись мирным трудом.

Спустя несколько месяцев, Эмомоли Рахмонов и Саид Абдулло Нури подписали Акт о взаимопрощении. В нем говорилось о прощении «нанесенных друг другу физических и душевных ран», о проклятии Аллахом и народом тех, «кто будет мстить, преследовать за содеянное в годы противоборства».

В нем также выражалось осуждение «использования средств массовой информации и открытого призыва с целью подорвать процесс национального примирения, взаимного обвинения, публичного напоминания о прошлых деяниях». Это, вне всякого сомнения, было мудрым решением, которое определило мир на многострадальной таджикской земле для всей нации.

Главные пункты мирного соглашения

По мирному соглашению, была объявлена всеобщая амнистия участников вооруженного противостояния. Кроме того, 30% мест в государственном аппарате, включая министерства, ведомства, местные органы власти, судебные и правоохранительные органы и силовые структуры, 25% мест в Центральной избирательной комиссии по выборам получила оппозиция.

Представительством ОТО в публичной политике стала Партия исламского возрождения Таджикистана. К 2000 году она была одной из самых влиятельных сил страны. Большинство должностей из 30% квоты, выделенной объединенной оппозиции во властных структурах, заняли представители ПИВТ. Партия накопила значительный опыт, ее влияние стремительно возрастало.

ПИВТ целенаправленно уходила от регионализма, ее первичные организации работают практически во всех областях и районах Таджикистана. Данный опыт можно признать уникальным случаем мирного участия исламской партии в политической жизни светского государства.

ПИВТ разработала экономическую программу социал-демократического толка, в социальной сфере и в области культуры выступает с консервативных позиций. Фактически, она все последние 15 лет является среднеазиатским аналогом христианско-демократических партий, являющихся важной частью политического процесса в Европе. О реформаторском и умеренном характере ПИВТ много писал известный российский исламовед Алексей Малашенко.

В процессе примирения власти Таджикистана сняли также все ограничения на действующие в республике средства массовой информации. Правительство взяло на себя обязательство по реинтеграции возвращающихся беженцев и вынужденных переселенцев. Они должны были быть восстановлены во всех гражданских правах.

Однако не все пункты соглашения были выполнены. Более того, не раз возникала ситуация, грозившая возобновлением гражданской войны. Но здесь сыграли большую роль представители ООН и наблюдатели из соседних стран - России, Ирана, Пакистана, Узбекистана, Казахстана, Туркменистана и Киргизии, которые были не только посредниками, но как бы и арбитрами выполнения соглашения.

Урок

В сегодняшнем мире не идеальный, но все же положительный опыт Таджикистана по нахождению компромисса в национальном примирении может быть очень полезен. И тем скептикам, кто вообще отрицает возможность мира и роль посредников из других стран, полезно вспомнить о событиях 18-давности.

Несмотря на то, что по прошествии многих лет таджикские власти открыто пересматривают договоренности с оппозицией, начали наступление на религиозные и политические свободы, что грозит резким обострением ситуации в стране, уникальный опыт урегулирования межтаджикского конфликта до сих пор является поучительным для всех конфликтующих сторон на всем мировом пространстве. ПИВТ - уникальный феномен, который изучают и будут изучать в ведущих вузах на семинарах по истории и конфликтологии.

Сегодня таджикская схема национального примирения все еще может служить эталоном для решения затянувшегося гражданского противостояния в Сирии, Ираке, Палестине, Афганистане, Сомали и на Кавказе.

Рукотворная дестабилизация?

Однако если таджикские власти не прекратят кампанию давления на вчерашнюю оппозицию, фактически означающую односторонний разрыв мирных соглашений 97 года и выход Рахмона из режима общенационального примирения, то вчерашний уникальный опыт примирения и стабилизации грозит стать позорным опытом последующего возвращения к конфликту и дестабилизации, причем совершенно искусственной и рукотворной. Отчетливое стремление правящей в Таджикистане элиты во имя своих корыстных интересов избавиться от ПИВТ и вообще от исламского и любого оппозиционного компонента в политике, о чем свидетельствует развернутое наступление по всем фронтам, сводит все достижения на нет. Тем самым, подрывается сама основа мира, установленного в 90-е…

Сейчас ПИВТ находится на грани официального запрета. Де-факто ее деятельность уже несколько лет заблокирована. Проводятся аресты лидеров и сторонников,партии, в том числе среди силовиков, кооптированных во власть из числа бывших лидеров ОТО. Кстати говоря, именно это, по основной версии, и стало причиной, спровоцировавшей т.н. мятеж генерала Абдухалима Назарзоды.

Ликвидация «политического Ислама» может привести только к росту радикальных настроению. Молодежь, потеряв надежду на возможность мирной исламской умеренной легальной реформации общества, обратится к экстремистам из того же ДАИШ. Уход ПИВТ со сцены оставит огромную часть таджикского общества без публичного политического представительства, чем, безусловно, воспользуются экстремисты. Это хорошо изученный специалистами процесс.

Гарантом мирных соглашений 97 г. была, как показано выше, Москва. Она остается таковым до сих пор. Новый конфликт в Таджикистане сильно подорвет имидж России не только в СНГ и в Исламском мире, но и далеко за их переделами, что еще больше осложнит ситуацию внутри страны. Не допустить углубления противостояния в интересах национальной безопасности РФ и долг перед братским народом.

Азад Кулиев, политолог (Душанбе), Абдулла Ринат Мухаметов, политолог, публицист (Москва)