Военный переворот в Египте угрожает демократии, завоеванной египтянами 25 января.

Многие считают его заслуженным концом политического ислама, другие – трудным моментом, третьи поговаривают о «вмешательстве военных».

Так почему же такие «флагманы демократии», как США и ЕС не могут или не хотят называть переворот переворотом?

Германия была несколько смелее, и описала события в Египте как «серьезный удар для египетской демократии», тогда как Запад в целом пытается замаскировать свою маккиавелиевскую позицию, всего лишь призывая стороны сохранять спокойствие и избегать насилия.

Но упорное нежелание если не осудить, то хотя бы назвать последние события переворотом, выдает двуличие этих демократий.

Тунис осудил свержение египетского президента, назвав его «возмутительным переворотом», подрывающим демократию и сеющим радикальные настроения.

Переворот раскритиковал и премьер-министр Турции Эрдоган, выступая 5 июля в Стамбуле: «Неважно, где он совершен и против кого, переворот наносит вред, он антигуманен, он направлен против народа, воли нации и демократии».

В своем страстном осуждении Эрдоган не просто выдает автоматическую реакцию, но проговаривает уроки истории, выученные Турцией. Ведь возможно, что в их совместном прошлом Египет все еще может обрести надежду на судьбу, подобную судьбе Турции – процветающей демократии с болезненной и горькой историей военных переворотов.

Итак, в Египте достаточно было одного удара, чтобы обрушить хрупкое здание новоиспеченной конституционной демократии. И показушное назначение председателя Верховного суда главой «временного правительства» не меняет тот факт, что железная рука армии повернула вспять стрелки на циферблате истории самой густонаселенной арабской страны.

Некоторые оправдывают военный переворот 30 июня тем, что революция 25 января 2011 года, свергнувшая Мубарака, и сама свершилась благодаря поддержке армии. Но это кажущееся сходство. Если революция добивалась свержения диктатора, правившего силовыми методами около трех десятилетий, то сейчас речь идет о свержении президента избранного демократическим путем свободного и честного голосования. И контраст между свергнутыми лидерами разителен: если один находился у власти благодаря военным, то другому мандат президента вручил народ, а военные отняли.

Молчание Запада

Промолчав в ответ на то, что военные выдвинули ультиматум президенту Мурси, Запад стал соучастником. То, что Запад не осудил переворот, лишь подтверждает его причастность и вызывает вопросы о противоречивости западной внешней политики в отношении стран, в которых правят демократически избранные партии, ориентированные на политический ислам.

Некоторые комментаторы говорят о столкновении исламистов и либералов как основной причине падения Мурси. Египтяне, дескать, не хотят иметь правительство в стиле «Талибан».

Этот аргумент не только слаб, но и приводится в ложном контексте. Не было никакого падения Мурси – его свергла армия путем дерзкого переворота. Более того, хотя, возможно, попутно и имели место некоторые авторитарные перегибы вроде злополучного президентского указа, сравнение «Братьев-мусульман» с «Талибаном» выдает, в лучшем случае, невежество, а в худшем – откровенную исламофобию.

Больше всего похоже на правду, что остатки режима Мубарака дожидались удобного случая, чтобы вернуть себе власть, и он наступил – не сразу после революции, но когда «Братья-мусульмане» пришли к власти. Действительно, не будет преувеличением сказать, что контрреволюцию организовали те, кто стремился вернуть свою «былую славу».

После переворота назначениями на все важнейшие должности занимались военные. Их имена звучат рядом с именами тех, кто не прочь вернуть преторианское прошлое Египта, но заставляют содрогаться тех, кто считал, что приспешники Мубарака были похоронены со всеми почестями. И здесь явно прослеживаются уроки истории.

Недавнее прошлое Турции напоминает нам, что военные готовы без устали устраивать переворот за переворотом, лишь бы вернуть себе власть и привилегии. Нельзя сказать, что турецкий народ получил демократию на блюдечке.

Наблюдая то, что сейчас происходит в Египте, мы должны помнить: турецкий народ боролся за демократию, не жалея сил, и еще упорнее – за ее сохранение. Она стоила крови, пота и слез тех, кто объединился в любви к свободе и демократии, и убеждении, что роль армии должна сводиться к защите государства, а не назначении действующего правительства, что должно происходить только путем голосования.

За это пришлось дорого заплатить, но страдания при военном правлении были еще тяжелее. Как выразился премьер-министр Эрдоган, «каждый военный переворот парализовывал экономику Турции, тратил ее капиталы, обходился дорогой ценой стране, народу, особенно молодежи».

Египтяне тоже платят свою цену, защищая демократию. Например, на площади мечети Рабаа аль-Адавия в Каире, где во время столкновений погибло более ста сторонников Мурси и «Братьев-мусульман».

Руки главнокомандующего генерала Абдель-Фаттаха аль-Сиси (Abdel Fattah al-Sisi) и лидеров незаконного временного правительства запятнаны кровью, и они должны быть призваны к ответу. Убийство невинных людей должно быть подвергнуто осуждению.

Попытки оправдать переворот «при особых обстоятельствах», таких как некомпетентность администрации Мурси, ее замкнутость и протесты миллионов египтян – слабы и целиком субъективны.

Более того, всплывает все больше свидетельств о том, что многие, якобы спонтанные уличные демонстрации, требующие свержения Мурси, были профинансированы за счет иностранной помощи и региональных государственных организаций.

В любом случае, с каких пор массовые протесты стали поводом для захвата власти армией? В условиях демократии уличные демонстрации всегда были средством оказать давление на власть, поэтому с ними считаются, но ни они, ни пушки военных не могут служить оправданием для свержения демократически избранного правительства.

Что дальше?

Разговоры о примирении бесплодны, так как лежат в области пустых рассуждений. Призывы к единству и примирению – это одно, но когда они исходят от стороны, узурпировавшей власть, то звучат неискренне. Примирение не может строиться на фундаменте незаконности, также как оно невозможно под дулом пистолета.

Вместе со всеми, кто беспокоится о законности и ратует за демократию, я обращаюсь к Западу, в частности, США, с призывом поступить правильно. Миллиарды долларов военной и экономической помощи Египту должны быть и помощью во имя демократии и прав человека, а не поддержки военных переворотов.

США должны потребовать в срочном порядке освободить президента Мурси и его сторонников. Мурси должен быть восстановлен на принадлежащем ему по праву посту, и сразу же после этого он обязан начать национальный диалог с участием всех сторон.

Это не крах революции. Это военный переворот, рядящийся в одежды народного восстания и превративший «арабскую весну» в зиму недовольства.

Путь настоящей демократии никогда не бывает легким. Тем более такой нарождающейся демократии, как египетская. Избранникам народа нужно позволить выполнить задачи, ради которых их избрали, или, в крайнем случае, если народные массы требуют обновления мандата, разрешить провести новые выборы.

Но до тех пор, пока они соблюдают конституционную процедуру и поддерживают законность, для их отстранения нет ни моральных, ни правовых оправданий.

Египетский народ един и готов яростно бороться за прекращение шестидесяти лет военной диктатуры, чтобы вкусить настоящей свободы и демократии.

Давайте не будем соучастниками этого неконституционного и аморального переворота, а вместо этого будем с теми, кто стоит на правильной стороне истории. Давайте сделаем все от нас зависящее, чтобы египетские народ вновь обрел славу своей великой революции 25 января.

Анвар Ибрагим (Anwar Ibrahim), лидер оппозиции Малайзии, бывший вице-премьер-министр и министр финансов