СМИ шумят по поводу того, что в России могут запретить доступ к видеохостингу YouTube из-за размещенного на нем скандального фильма «Невиновность мусульман», оскорбляющего пророка Мухаммада (мир ему) и ислам. Генпрокуратура РФ уже признала его экстремистским.
Думаю, власти не пойдут на такой шаг, как полное закрытие доступа к YouTube. Мне разговоры об этом, как и признание фильма «Невиновность мусульман» экстремистским, представляются больше пиар-ходом властей.
Я думаю, до закрытия доступа к видеохостингу дело не дойдет. В YouTube огромное количество других экстремистским материалов, признанных таковыми по решению судов. Это и обращения боевиков, и националистов, и так далее. Просто невозможно закрыть мировое информационное пространство. Это такая имиджевая пиар-акция. Надо сказать, это очень выигрышный ход для того, чтобы показать трепетное и внимательное отношение властей к интересам мусульман.
С другой стороны, этот шаг российских властей навлечет на себя огромное количество критики со стороны либеральных общественных деятелей и журналистов, которые будут усматривать в этом ограничение свободы слова – опять-таки связывая это с мусульманами.
Мне кажется, если бы чиновники проводили более продуманную политику, не допуская таких перекосов, когда федеральные власти проявляют заботу о мусульманах, а на региональном уровне не заканчиваются и даже усугубляются преследования мусульман и нарушения их прав, то тогда имиджевый эффект для власти в мусульманской среде был бы намного выше.
Что касается признания этого фильма экстремистским, то я вообще не одобряю эту практику, потому что она неэффективна. Список на сайте Минюста полнится, а эффекта – никакого. По законам информационного постмодернистского общества, в которое Россия все глубже погружается, нужно искать другие методы противодействия таким агрессивным шагам и идеологическим нападкам на ислам ли, на традиционные ли ценности российского общества.
Но наши чиновники пока не владеют технологиями нового времени и все стараются действовать запретительными мерами, как это было принято в середине 20 века.
