Кафлан Ханбабаев, заместитель министра по национальной политике, делам религий и внешним связям РД, кандидат философских наук, высказал мнение, что у мусульман-лезгин нет своего духовного лидера.
- Ислам имеет в Южном Дагестане более 1350-летнюю историю. Религиозность лезгиноязычных народов данного региона по сравнению с регионами Западного и Северного Дагестана, проявляется в слабой форме. Здесь функционирует значительно меньше мечетей и исламских учебных заведений.
Общее количество обучающихся в мактабах и медресе в Южном Дагестане составляет около 400 человек. Хотя в целом по Дагестану исламским обучением охвачено более 7,5 тысяч человек. Представители Южного Дагестана составляют всего 4-5% от общего числа дагестанцев, ежегодно совершающих хадж и умра.
Не во всех населенных пунктах Южного Дагестана действуют религиозные объединения – мечети, мактабы, медресе, особенно в таких крупных районах, как Магарамкентский и Сулейман-Стальский. Из районов Южного Дагестана относительно высока религиозность населения в Табасаранском районе. Здесь функционирует 77 мечетей.
На сегодняшний день в среде суфийских верующих Дагестана сложилась такая ситуация, что лезгинского шейха или духовного лидера в республике нет. Значительная часть лезгин ориентируется на шейха накшбандийского и шазилийского тарикатов Сиражуддина Исрафилова. Он является выходцем из табасаранского селения Хурик.
Под его патронажем функционирует мечеть «Баб уль-Абваб» в Дербенте, а также Исламский институт при этой мечети. Большая часть его мюридов, число которых превышает более 6 тысяч человек, проживают в различных районах Южного Дагестана.
Этот же шейх возглавляет Редакционный совет газеты «Ислам в Южном Дагестане», издающейся в Дербенте. В регионе также действует его ученик, шейх накшбандийского тариката, имам суннитской части общины джума-мечети №1 Дербента Исамудин Саидов. Число его мюридов оценивается несколькими сотнями.
Если говорить о лезгинских имамах, не имеющих статуса шейхов тариката, то среди них, конечно же есть те, кто обладает большим авторитетом и пользуется влиянием на верующих. К примеру, могу назвать председателя Совета имамов Ахтынского района, имама Джума-мечети селения Ахты Абдулгашума Абдулгашумова. Можно утверждать, что он достаточно влиятелен в Южном Дагестане.
Что касается верующей молодежи салафитского толка, не могу сказать, что среди лидеров, на которых они ориентируются, есть лезгины. Далее, если говорить о том, существуют ли сегодня представители лезгинской мусульманской интеллигенции, мыслители, которые имеют влияние на верующих Южного Дагестана, то я вынужден признать, что такого понятия пока не существует.
Мусульманских мыслителей в полном понимании этого слова сегодня в Дагестане нет. Есть лишь люди, которые могут с арабского что-то перевести и издать. Но опять-таки, это не их собственные интеллектуальные труды. Поэтому сегодня мы не можем говорить о мыслителях уровня Мухаммада Яраги. Таким образом, если иметь в виду признанного интеллектуального лидера, за которым идут его последователи и ученики, то такого сегодня у лезгин нет.
