Пока мы ищем баланс, жизнь стремительно развивается

Таких отпеваний за 22 года своего священства я не припомню. Весь день прошел в разговорах и воспоминаниях об убиенном. Хотя я не был слишком близок к о. Даниилу, но много читал из написанного им и слышал рассказы о его деятельности – как восторженные, так и весьма критичные. На мой взгляд, значение о. Даниила заключается, прежде всего, в "деблокировке страха" перед таким мощным, прямо скажем, пугающим явлением современности, как ислам.

В самом деле, посмотришь по новостям о взрывах в мечетях с десятками жертв, о казнях по приговорам шариатских судов или почитаешь историю – как жили под османским игом балканские народы – то невольно тебя охватывает какой-то ужас и оцепенение. А потом, подчеркнутый монотеизм исламской доктрины, положительные явления в жизни исламских стран (отсутствие алкоголизма, порнографии, открытой проституции и прочее) – тоже заставляло мозг работать, анализировать, сравнивать. И вдруг такой бесстрашный, бескомпромиссный анализ, критика, выявляющая уязвимые места оппонентов. Справедливости ради должен сказать, что мои контакты с представителями исламского мира были всегда довольно корректными и доброжелательными.

Вспоминаю свою поездку в Узбекистан в 80-е годы. Одна из целей поездки - поближе познакомиться с одной из мировых религий. Заходил я тогда в мечети в Ташкенте и Самарканде, общался с муллами и простыми мусульманами, присутствовал на мусульманском погребении и т.д. Были контакты и в Москве и в других местах, например, во Владикавказе в прошлом году. Тогда мне запомнился один симпатичный мусульманин, член Евразийского движения А. Дугина. Очень доброжелательный, адекватно оценивающий ситуацию, лояльно относящийся к христианству. Только раз я почувствовал напряг, когда в перерыве во время конференции Российского Общенародного Движения, проходившей в Колонном зале Дома Союзов в 90-е годы, соприкоснулся с известным мусульманским деятелем Н. Ашировым. Нет, нет, никаких инцидентов не было, просто мы молча встретились в фойе и ….нам нечего было сказать друг другу. После минутного замешательства мы молча разошлись в разные стороны. Когда я видел тысячи людей, поклоняющихся в едином порыве, и мужчин с искрами в глазах, говорящих о своей вере, то невольно задумывался – а насколько внушительно выглядим мы в нашей повседневной церковной жизни. Сутолока в храме, небрежное совершение крестного знамения и поклонов, отсутствие единого устава о поклонах, залихватский партес в пении, сентиментальность в живописи, примитивность и теплохладность в проповеди, мочение лбов вместо канонического погружения при крещении - все это как-то напрягало, вселяло неуверенность - а насколько это привлекательно для суровых горцев и горячих арабов?

Когда же я соприкоснулся с миром древнерусского благочестия, где все эти изъяны отсутствовали, то как-то мои комплексы изжились.

Главная задача, на мой взгляд, заключается в следующем: как нащупать баланс, сочетание двух вещей: твердое стояние в своей вере, искренне сознаваемой единственно истинной с доброжелательным отношением к иноверцам как к гражданам одного с нами государства, с которыми могут и должны быть какие-то точки соприкосновения, общие дела, естественно, без компромиссов, не в ущерб вере.

Между тем, пока мы ищем эти балансы, жизнь стремительно развивается – вот уже мы слышим не просто о тревожной, а о шокирующей статистике о том, что в Москве славян чуть более 30 %, что проживающих из мусульманских регионов в столице уже больше, чем славян.

Вот и знакомый священник подлил масла в мысленный вар, рассказав, что его духовное чадо работает в одной из московских клиник, где за последние 2 недели не было ни одного новорожденного славянина, а рожденными от представительниц других народов были забиты все коридоры.

Куда мы идем, и что нас ждет?!

И еще. Честно говоря, сразу после известия об убийстве о. Даниила, на ум пришла только одна версия – убили те, кого он жестко критиковал. Стоп. А может быть, специально рассчитывают некие силы, что мы стопроцентно "клюнем" на эту версию? Может быть, нарочито для этого и "кавказский акцент" убийцы, вопрошавшего: "Где Сысоев, какой он?" И это при том, что фотографии о. Даниила во множестве можно встретить в Интернете и в СМИ! Не хотят ли нас поссорить, спровоцировать на конфликт с огромным миром ислама, переживающим пассионарный подъем?

Не будем спешить с выводами, но нельзя и медлить с какими-то выверенными, твердыми мерами по защите Святой Церкви и русского народа. Прежде всего, в плане изживания наших просто вопиющих аномалий и перехлестов во всех сферах жизни, в том числе и в церковной.

Еще пару слов о диспутах о. Даниила со старообрядцами. Честно говоря, здесь он для меня был менее убедительным, чем в диспутах с мусульманами. Конечно, критика всегда полезна, но она не всегда вполне конструктивна. На мой взгляд, о. Даниил недостаточно знал специфический мир древнего благочестия, недостаточно чувствовал боль его представителей за кровавые гонения в прошлом. Да, произошел раскол, но был ли он плодом невежества, буквоедства, непослушания одной стороны? Насколько были оправданы реформы в XVII веке и особенно методы их проведения? Закрыт ли вопрос о каноничности Белокриницкой иерархии? Безусловно ли послушание епископам или оно обусловлено, прежде всего, их верностью Истине?

Вот такие вопросы возникали у меня по ходу диспутов со старообрядцами, мною инициированных.

Да, диспуты были полезными, они будировали мысль, и потом – не так уж много в патриархийной среде специалистов в этой области. Тем более, благодарность о. Даниилу за то, что он, не колеблясь, отозвался на предложение участвовать в диспутах, которые показали сильные и слабые стороны оппонентов. Лично для меня особенно важным было прослушать прения на тему Символа веры – какой вариант нашего кредо в наибольшей степени соответствует греческому подлиннику - новообрядный или старообрядный.

В заключение хотел бы сказать следующее. Безусловно, наследие о. Даниила должно быть осмыслено, проанализировано и продолжено с более-менее существенными коррективами. Главное, чтобы оно реализовывалось в жизни без таких трагических последствий, как убиение незаурядного московского пастыря.

Фото: С. Власов, В. Ходаков , Пресс-служба Патриарха Московского и всея Руси