Недавно президенты Беларуси и Турции официально открыли Соборную мечеть в Минске. Почти 20 лет понадобилось для того, чтобы мусульмане местной общины обрели свой молитвенный дом. TUT.BY встретился с минским имамом Зарифом Зудиным и поговорил о том, как построенная мечеть изменила жизнь общины.
Торжественное открытие прошло десять дней назад, однако сам молитвенный дом начал работать гораздо раньше. Более 10 лет местные мусульмане молились во временных холодных помещениях, поэтому с переездом в построенную мечеть тянуть не стали.
— Ее строили больше десяти лет, потому что сама мусульманская община в Беларуси не настолько большая, чтобы осилить такое здание. Плюс сегодня в Европе построить что-то не так уж и дешево. В тех помещениях располагалось максимум 300 человек. Сейчас в новом здании собирается около тысячи, — рассказывает имам Соборной мечети Зариф Зудин. — Теперь людям не нужно сидеть на улице или в холодном здании. Поэтому и родители начали с большим доверием и желанием приводить детей в комфортные, приспособленные условия. Раньше они приходили в какой-то временный сарай и не знали, что им показывать, прививать. Сейчас это отношение меняется.
«Белорусская манера вождения перевоспитала»
О том, что в минской мечети проходит пятничная молитва, можно узнать за несколько кварталов до улицы Игнатенко. Плотно запаркованный бульвар Грибоедова прозрачно намекает: будет многолюдно. Подходим ближе и не ошибаемся: из помещения здания выходит уйма людей, в основном мужчины. По словам имама, пятничная молитва собирает около тысячи мусульман.
Припарковано здесь и служебное авто Зарифа Зудина — серебристый Hyundai Accent.
— Личного автомобиля у меня нет. В 2013-м его приобрела община. С тех пор пользуюсь.
— Выглядит довольно скромно…
— Было бы неправильно, если бы оно выглядело солиднее. Потому что священнослужитель, понятное дело, живет за счет пожертвований. Если мы станем это явно выпячивать, будет неудобно перед прихожанами.
Имам признается, что несколько раз он получал штраф за превышение скорости. Поскольку по служебным делам он часто ездил по всей Беларуси, где есть мечети и мусульманские общины, «письма счастья» не раз прилетали на его домашний адрес. Но манера белорусского вождения в некотором смысле его перевоспитала.
— Если честно, в Беларуси нравится порядочность в вождении, соблюдение правил, спокойствие. Единственное, в силу своего восточного темперамента, наверное, меня иногда злит, когда кто-то делает маневры слишком медленно. Это максимум, что выбивает из колеи. Наоборот, мне нравится то, что на дорогах есть доброжелательность, уступчивость. Раньше мне сигналили, если я делал что-то неправильно. Сегодня уже я кого-то исправляю. Теперь уже мне самому не нравится, если кто-то ездит не по правилам.
«Если молодежь не будет ходить в храмы, будущего у этой нации нет»
До приезда в Беларусь Зариф Зудин жил в России — Челябинске, Москве, Ульяновске, где преподавал основы ислама. Имамом он стал в 2009 году, когда переехал в Минск.
— Белорусский глава мусульман сделал запрос в Россию. И, скажем так, честь выпала мне. В Беларуси я живу больше 7 лет. Здесь моя семья, тут родились дети. У них российское гражданство. Но я планирую получить белорусское. Это моя инициатива, чтобы снять многие юридические вопросы. Тем более община требует: «Давай, товарищ, оседай уж здесь».
— Велика ли община мусульман в Беларуси?
— Мусульмане составляют один процент населения страны. Оно постоянно пополняется иммигрантами или временно приезжими. В Минске, по моим наблюдениям, около 10 тысяч мусульман, хотя назвать точное число я не могу. На праздничные молитвы, которые проходят после месяца Рамадан либо во время паломничества Курбан-Байрам, мечеть заполняется сверх нормы. Некоторые молятся на улице. Всего приходит около трех-пяти тысяч. Нужно еще учитывать, что кто-то не может быть с нами в силу учебы, работы или, мягко говоря, безразличности. Плюс к этому те мусульмане, которые работают на рынках «Ждановичи», «Экспобел».
Зариф с сожалением говорит, что на пятничную молитву приходит лишь десятая часть всех мусульман Минска. Хотя не отрицает, что у каждого могут быть разные причины или вовсе приоритеты.
— Кто-то занимается мирскими делами, кто-то заботится о духовном. Обе ситуации имеют право быть в мире. Мы для этого и работаем, чтобы не оставлять ситуацию в таком заброшенном положении. Поэтому мечеть и построили. В ней мы занимаемся преподаванием основ религии, проводим чтения Корана, чтобы люди не только были представителями своей культуры, конфессии, но и несли это дальше, в свои семьи, детям.
Мы недавно были в Храме Всех Святых, где поднимали тему отношения молодежи к религии. Я убежден: если молодежь не будет ходить в храмы, будущего у этой нации нет. Все выступающие приводили в пример Европу. Отделение религии от государства, от светской жизни, противоречие многим законам конституции довели до того, что иммигранты-мусульмане приезжают туда и все эти пробелы восполняют, переделывая церкви в мечети. Мы поддерживаем местные традиции, чтим местную толерантность, которая была, есть до сегодняшнего дня и, даст Бог, будет в Беларуси. Мусульмане живут тут более 600 лет. Но так может быть только тогда, когда этим кто-то занимается.
По словам имама, жизнь общины заметно изменилась с тех пор, как в Минске построили мечеть. Прежняя была разрушена в 60-х годах прошлого века. Нынешнюю возвели по такому же проекту, добавив цокольный этаж, то есть инфраструктуру, которая позволила создать комфортные условия взамен временным молитвенным помещениям.
— Часто приходится слышать такие вещи: «А зачем нам в православной Беларуси мечеть?». Во-первых, это выражение само по себе некорректно. Во-вторых, почему существует мнение о том, что мусульмане плохие? Полтора тысячелетия назад мусульмане стали мусульманами. И до последних 20-ти с лишним лет никто ничего плохого о них сказать не мог. А сегодня мусульмане стали плохими. Почему? Потому что убрали духовное воспитание, то есть нравственный уровень. Если его сегодня не восполнять, то мы все — и христиане, и мусульмане — превратимся в общую Европу, для которой будут характерны такие понятия в семьях, как родитель «А» и «Б». Потому мы должны над этим работать. И слава Богу, что мечеть построили, что кто-то будет заниматься нравственностью мусульманской общины.
Имам Зудин наблюдает некоторое непонимание между местными и приезжими мусульманами. Культурный фон и уклад стран, в которых они выросли, сформировали различия, которые официальное духовенство старается сгладить. Эти различия Зариф объясняет так:
— Приезжие — это иммигранты или люди, которые временно приехали в Беларусь ради образования либо же на заработки. Местные — это те мусульмане, которые родились и живут здесь. Их менталитет сформировался на местном уровне, с поправкой на здешние условия, правила. Понятное дело, что людям, которые приезжают из мусульманских стран, где явно и категорично соблюдаются все нормы, не нравится здешняя толерантность, миротерпимость. «Как так, все ведь не так?» Хотя их можно понять, потому что для них такое поведение немного диковато. А местным не по себе, что кто-то настолько строго соблюдает все. Есть некоторое недопонимание, поэтому мы как официальное духовенство являемся сдерживающим фактором, который помогает адаптироваться в повседневной жизни.
С другой стороны, важно, чтобы люди, которые сюда приезжают, знали, куда они попадают, куда можно приходить. Потому что те, кто прибывает в Беларусь из восточных стран, привозят с собой свою культуру. Там она соблюдается «от и до». Здесь они попадают в европейскую страну, и некоторые хотят жить, как европейцы. Но нужно понимать, что будь ты хоть европейцем в квадрате, твоя культура останется твоей культурой. И она должна чем-то подпитываться. А именно — духовностью. Мы эту функцию и выполняем.
— Есть ли в вашей общине белорусы, которые приняли ислам?
— Честно сказать, да. И сказать «их немного» будет уже недостаточно. Белорусы сами по себе рассудительные люди. Поэтому когда они начинают анализировать ситуацию не через призму пропаганды, которую им навязывали в течение 20 лет, а здраво смотреть на нас, различать, где правда, а где ложь, то, естественно, они видят, что ислам — это вовсе не то, что показывают по телевизору — джихад и терроризм. Само слово «ислам» переводится как покорность. Второй лексический смысл — нести мир. Мусульмане понимают: это то, что нужно в современной жизни. Просто многое пропагандируется и показывается по телевидению не в том свете, в котором оно существует на самом деле.
Откровенно говоря, обсуждать, сколько христиан принимает ислам, не модно не только в Беларуси, но и во всем мире. Во-первых, у человека, который перешел в другую религию, остаются родители, бабушки и дедушки. Они столетиями соблюдали свою культуру. Кто-то из них, возможно, даже был духовным наставником. Понятное дело, им неприятно это слышать. И второе — здесь гордиться нечем. Потому что мы физически не успеваем за нравственным учением того количества мусульман, которое уже есть. Сегодня нам более важно качество, нежели количество. Количества в мире хватает. Оно приближается к 2 миллиардам на Земле. А вот за качеством нравственности этих людей мы не успеваем.
