Есть книги, к которым периодически возвращаешься как к старым друзьям. Для меня уже давно одними из таких книг стали воспоминания Г. Данелия, выпущенные мастером в трех частях: «Безбилетный пассажир», «Тостующий пьёт до дна» и «Кот ушёл, а улыбка осталась». Автору фильмов, которые любят миллионы есть что рассказать, и делает он это с юмором и большой добротой. Ими пропитана каждая сцена его картин.
Прочитал я и недавно вышедший роман Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза». Признаюсь, что сначала прочёл рецензию на книгу уважаемого мною Руслана Айсина. И книгу прочитал только для того, чтобы не быть из числа тех, кто «не читал, но осуждаю». Что ж, теперь читал и осуждаю. Хотя и советую всем прежде всё-таки прочитать роман. Тем более, книга интересная и хорошо написана, что никто и не отрицает.
Кстати, я вовсе не случайно упомянул в начале известного кинорежиссера. Дело в том, что на мой взгляд «Зулейха» книга очень кинематографичная. Даже синефильная. Из нее можно сделать что угодно - от артхаусного фильма, до зрелищного блокбастера. Там для этого всё есть: это и флешбек-вставки про будущее отрицательных персонажей (привет, «Бумер» Буслова), и выживание в тайге и схватка с медведем (салют, «Выживший» Иньярриту) и тихая повариха с ребёнком, ставшая охотником-снайпером (здравствуй, «Перегон» Рогожкина). Любовных сцен тоже предостаточно, есть где развернуться в зависимости от жанра. И это вовсе не недостатки книги, излишнего натурализма там нет и в помине, а читается всё это легко и интересно.
Я вообще думаю, что если бы Яхина описала судьбу простой русской крестьянки, тяжелая трудовая жизнь который в начале века от жизни татарки не слишком и отличалась, а спасителем и главным героем был раскаявшийся чекист, бывший борец с басмачами красный татарин Муртаза, то вся татарская интеллигенция сейчас дружно бы поаплодировала талантливому автору. Но здесь дело в другом. Чтобы быть в тренде, Яхина сознательно ведёт повествование именно о татарской деревне, татарской женщине, татарской семье и быте. Не случайно именно на этот факт – факт этнической принадлежности автора и литературного материала указывает Л. Улицкая в своём предисловии.
И автор отрабатывает этот этнический элемент по полной. В итоге татарская деревня предстаёт местом, по сравнению с которым посёлок ГУЛАГа на Ангаре - место полное свободы и радости. Конечно, автор имеет право сказать, что всё это имело возможность быть: и выжившая из ума мать мужа главной героини, и какая-то языческая религия Зулейхи, считающей себя при этом мусульманкой, и домашнее насилие вместе с тяжелым крестьянским трудом и т.д. Но имеем ли мы право в художественном произведении, которое для читателей будет олицетворять наш народ писать такие, возможно имеющие место, но уж никак не традиционные вещи?
Напрашивается сравнение с Г. Данелия снявшим лучшие фильмы о грузинах, которые смотрела вся страна и весь мир: «Не горюй» и «Мимино».
«Не горюй!» - это вообще местная адаптация французского романа «Мой дядя Бенджамен», книгу которую очень любила мама Г. Данелии. Режиссер перенес действие книги в родную Грузию ХIХ века и сделал шедевр, который смотрели миллионы людей по всему миру. А вот «Мимино» снят по оригинальному сценарию и про современную для автора Грузию. Сюжет фильма пересказывать не имеет смысла. Он просмотрен всеми много раз и растащен на цитаты. В своей книге Данелия описывает, как проходили его съёмки. Снимали широко – и в высокогорных селах и в городах Грузии, в Москве и даже в Берлине.
Так вот в книге, которую он написал через 30 лет после выхода фильма, он описывает такую сцену, которую увидел при одном из посещений Грузии: «Из высокогорной деревни прилетели крестьяне, среди них три девушки – на горянках были темные платки, цветные байковые халаты, шерстяные носки и узкие резиновые калоши. Прямо из вертолёта горянки направились в туалет и минут через десять выходили в шелковых кофточках, мини-юбках и в туфлях на высокой платформе». Увидел и что? Увидел и ничего. Автор «Мимино», как и его герой закрыли на это глаза. А какой можно было снять сюжет! Вот она темная деревенская жизнь в платках и галошах, и вот он большой город, полный красоты, света, радости и возможностей.
Думаю, никто не сомневается, что у Данелии хватило бы таланта снять всё красиво. Но он это не сделал, и не сделал бы никогда. Потому что знал, что это будет нравственным предательством, предательством своих национальный корней, предательством своего народа, который своей жизненной энергией давал ему вдохновение, который своей любовью окрылял его и давал возможность творить. В итоге грузинские женские образы в его фильмах это символы целомудрия, любви, верности, самопожертвования и… национальной гордости. На мой взгляд, хороший пример для тех, кто имеет возможность творить.
P.S. Я тут один умный вещь сказал. Только вы не обижайтесь…
