Что может ярче демонстрировать несостоятельность государственной политики, чем фанатичное «закручивание гаек»? Пожалуй, только открытая «протечка». И вот, демонстрируя, что ржавый корабль под их управлением действительно «подтекает», «капитаны» вносят в Госдуму законопроект, вводящий уголовное преступление за пропаганду сепаратизма. По сути, этот законопроект позволяет любому человеку, высказавшему собственное суждение относительно целесообразности нахождения на корыте, идущем ко дну, впаивать от «трёшки».
Богоравные, существующие для самих себя, очередной раз, вместо того чтобы облегчить жизнь гребцов на галере и возродить в них желание в едином порыве грести в хоть какое-нибудь, но светлое и справедливое будущее, очередной раз вывели толстого верзилу на палубу, чтобы он напомнил рабам, какова она на вкус, фараонова плеть.
Что ж, это вполне естественно. В конце концов, элементарная логика для богоравных - всего лишь нелепый вздор, и если гребцам охота вместо сна, после дня под палящим солнцем, в ней упражняться, то пускай.
И пока недалёкие, самовлюблённые богоравные в кают-компании упиваются амброзией, в темноте кубрика сотни иссохших губ шепчутся, ругаются, предлагают, считают. Объединённые в кучки, каждая составляет свой план спасения: одни хотят присоединиться к красивой, неспешной армаде Европы, став маленьким, но гордым шлюпом в единой флотилии, которая защитит от произвола нового капитана, дав шанс честно кормить себя рыболовством, не отнимая сверх должного; другие, вполне многочисленные кучки, хотят отважиться на самостоятельное плавание, непременным условием которого будет выборность капитана или вовсе морское вече; третьи устали от вечной гонки, и просто хотят покойного плавания по течению, в гармонии с собой; Четвёртые оскорблены обманом богоравных, и хотят самостоятельно установить на своём корабле (а может и флотилии из корабликов), законы божественной справедливости, которые обещали уважать богоравные, да так и не сдержали слово.
Фараоны наивно полагают, что плеть надсмотрщика, не только запечатает шепчущиеся уста, но каким-то чудодейственным способом заставит «раны корабля» закрыться. Но этого не произойдёт, как бы богоравные не потешались над логикой. А по ночам, когда они, упившиеся вусмерть, падая один за другим, будут греметь своими телами об пол кают-компании, в кубрике, стоя по пояс в холодной морской воде, гребцы, молча, с удвоенной решимостью, будут достраивать свои плоты и шлюпки.
Но если в ком-то из фараонов, нет не из чувства справедливости, но хотя бы инстинктивно, страшась за свою шкуру, да возникнет желание спуститься вниз и, посмотрев на текущие борта, покаяться перед командой, снять с них кандалы, вывести на верх, накормить как следует, и всем вместе, открыто переизбрать справедливое командование, то корабль можно будет и просмолить и поправить как следует. В противном случае, отрезвлённые морской водой богоравные, обнаружат себя покинутыми на тонущем корыте, и карабкаясь по телам друг друга, тщетно будут взбираться на корму корабля, в окружении моря горящих факелов. И ни одна шлюпка не подплывёт их спасти.
