7 июня, в будущее воскресенье, Турцию вновь ожидают выборы, и снова решающие. Главная интрига в том, получит ли правящая Партия справедливости и развития конституционное большинство. В случае успеха страну ждет реформа Основного закона.

Сейчас Турция - парламентская республика. Главой правительства и правящей происламской партии официально является Ахмет Давудоглу. В то же время бывший премьер Реджеп Тейип Эрдоган, ушедший со своего поста из-за ограничения на возможность занимать должность более двух сроков подряд, остается самым влиятельным политиком в государстве. Реальная власть сосредоточена в его руках.

Нынешняя ситуация напоминает президентство Дмитрия Медведева в России. Но все может скоро измениться. Если Турция будет трансформирована в президентскую республику, то коллизия решится сама собой. Эрдоган станет главой государства и де-факто, и де-юре. Причем он сможет избираться в будущем еще раз.

Это, кстати, не единственное то, что напоминает Россию. Главный предвыборный лозунг правящей партии: «Они говорят, ПСР делает» практически дословно напоминает аналогичный лозунг «Единой России».

То, что ПСР победит, не вызывает сомнения практически ни у кого. Главный вопрос, будет ли полученных голосов достаточно для проведения конституционной реформы. Есть все основания полагать, что так оно и окажется. Хотя победа ПСР легко не дастся, несмотря на все успехи многих лет.

В ходе выборов 2007 и 2011 годов правящей партии удалось серьезно укрепить свои позиции благодаря успешной социальной и экономической политике. Авторитет ее лидера Эрдогана возрастал как внутри страны, так и за границей. За 12 лет у власти правительству удалось обуздать инфляцию, увеличить ВВП в три раза, экспорт — почти пятикратно, выйти на 2-е место в мире по темпам роста после КНР и войти в G20.

Как отмечает известный тюрколог Александр Сотниченко, стратегия «ноль проблем с соседями» позволила Турции наладить отношения почти со всеми приграничными государствами и начать с ними взаимовыгодное сотрудничество.

ПСР ориентировалась на электоральную базу верующего большинства страны, которое подвергалось дискриминации прежними властями. Поэтому «реабилитация Ислама» с возвращением его в общественное пространство и успешная борьба со светскими армейскими кругами встречала горячую поддержку внутри страны.

На результатах местных выборов в марте 2014 года ни коррупционные скандалы, ни известные столкновения неформальной молодежи с полицией в парке Гези в Стамбуле летом 2013 года не сказались. Правящая партия набрала свои 43%. А это даже больше, чем ранее, что говорит о сохранении верности большинства электората.

В результате референдума Эрдогану удалось изменить Конституцию: вывести армию за пределы политики и объявить выборы президента страны всеобщими. В августе 2014 года он победил в первом туре, набрав более 50% голосов избирателей. Это стало последней по времени крупной и безоговорочной победой ПСР и ее лидера.

Сегодня в турецком обществе ощущается усталость от политики, ее скандалов и конфликтов. Да, по городам ездят специальные агитационные автобусы, из которых звучат специально написанные к выборам песни. Улицы увешаны растяжками десятков партий - порой сразу нескольких, друг на друге. Проводятся митинги – большие и маленькие. Участки для предварительного голосования оборудованы даже в аэропортах. Но, сказать, что столь важные выборы проходят в условиях особого напряжения, нельзя. Скорее, преобладает ощущение заранее известного результата.

Большинство сегодня голосует за ПСР даже не потому, что поддерживает исламистов, или не довольно прежним курсом кемалистов и военных, или еще по каким-то идейным соображениям. Люди хотят продолжения стабильного экономического роста, повышения своих зарплат, медицинских страховок и т. д.

Еще недавно Турция, все кемалистские десятилетия, оставалась по преимуществу аграрной страной 3 мира, которая управляется диктатом чуждой основной массе населения прозападной (вернее, которая себя так понимала) элитой. Реальная модернизация, если говорить об институтах и социально-экономических основах, а не об одежде, морали и нормах быта, набрала обороты при «умеренных исламистах». Удачная модернизация и урбанизация завершилась отнюдь не секуляристами и не по их лекалам.

Люди это видят. Видят тех, кто может реально добиваться результата. Они могут быть не всем симпатичны, но у них получается. Партия отвечает на это своим лозунгом о реальных делах и длинным перечнем осуществленных масштабных проектов. Классический ответ на вопрос, за кого будете голосовать: «За ПСР. Потому что сейчас им альтернативы нет».

Простые люди глубоко чувствуют политический момент. Оппозиция выглядит очень бледно на фоне Эрдогана и его окружения. В качестве своих достижений противникам ПСР реально нечего показать. Нет у них и сколько-нибудь привлекательных идей, принципиально выделяющихся на фоне правящей партии.

ПСР перехватила и поглотила и националистический, и либеральный, и даже частично кемалистский дискурс, сформировав из него новый государственный курс. На исламском же поле конкурента не возникло даже после ухода из партии последователей Фетхуллы Гюлена.

По сути, ПСР из умеренно-исламистской или консервативно-демократической партии с мусульманским культурным бэкграундом (как по разному политологи оценивали ее идеологию) стала политическим центром турецкого государства, его политико-административным стержнем. Партией турецкого государства, иными словами. Такой, какой когда-то была ныне оппозиционная Народно-республиканская партия.

После провала Арабской весны, активно поддержанной Эрдоганом, ПСР пребывала в некотором внутреннем кризисе. Старая модель себя изжила, а ничего нового предложить никто не мог. Кажется, решение пришло само собой. Это – технократизм, власть профессионалов, политика реальных дел.

Понятно, что в такой ситуации под зонтом ПСР собралась вся номенклатура и бюрократия, хорошо себя чувствующая при любом режиме. За поворот к «серым пиджакам» Эрдогана упрекают его бывшие соратники из «Саадет» и других происламских и националистическо-происламских партий (есть и такие).

Да, помимо основным четырех (ПСР, НРП, Партии национального движения (турецкие светские националисты) и партии курдских светских националистов из Народно-демократической партии) в Турции есть огромное число мелких партий, которые тоже активно борются за голоса избирателей. Например, одну из них возглавляет хорошо известный российским мусульманам по ряду переводных книг – суфийский шейх Хайдар Баш. Сегодня как лидер Партии независимой Турции он идет в Меджлис с требованием назначить зарплату домохозяйкам в тысячу лир (около 20 тысяч рублей).

Уверенность ПСР заставляет оппозицию идти на неожиданные шаги. Даже кемалистская НРП, которая десятилетиями видела своей главной задачей маргинализацию религии и сохранение абсурдных запретов, порой говорит языком умеренных исламистов. А на их митингах можно встретить даже женщин в платках. С другой стороны, классические исламисты из «Саадет» идут на контакты со светскими силами. Вообще почти все оппозиционные партии в целях выстроить эффективную модель противодействия тотальной власти ПСР пытаются найти какой-то общий язык.

Насколько режим ПСР и дальше будет сохранять свою прочность, сказать непросто. Турция в отличие от многих соседей - страна с относительно реальной демократией, выборами, партийной системой, независимыми судами и СМИ. Да, есть масса вопросов, но, по крайней мере, пока это так.

Серьезных проблем вряд ли стоит ждать, пока в стране наблюдается положительная экономическая динамика или хотя бы стабильность после достигнутых успехов. Крупные города пестрят объявлениями о приеме на работу, строятся новые ветки метро (которого вообще в стране ранее не было), вырастают новые районы – за 15 лет население Стамбула увеличилось до 20 миллионов, а площадь его превысила Москву в 5 раз (!). При всех оговорках и претензиях, турки еще никогда за все время республики не чувствовали себя так благополучно, как сейчас.

Последние месяцы отмечается некоторый спад, на который делает упор оппозиция. Но заметен он больше экономистам, чем простому человеку. Особенно на фоне проблем в соседней Греции и вообще кризиса в южной Европе и, тем более, войны в Сирии и Ираке.

И тем, кто придет на участки 7 июня, это еще раз доказывает: при всем богатстве выбора и всей возможной и нередко обоснованной критике альтернативы правящей партии нет и пока не предвидится.

Абдулла Ринат Мухаметов, политолог, исламовед

Фоторепортаж автора