Запад всему виной?

Проблема противостояния диктату Запада во всех сферах жизни является одной из наиболее актуальных для исламского мира примерно с середины ХХ века – когда набрал силу процесс реисламизации, названный «исламским ренессансом». «Исламская революция» 1979 г. в Иране послужила мощным толчком для многих стран исламского мира, вернувших исламу статус государственной религии. Однако это стало естественной причиной усиления антагонизма между двумя цивилизациями – западной и исламской. Естественной – поскольку страны Запада не смирились с потерей своих колоний и любой ценой, любыми способами пытались и пытаются сохранить свое влияние. Общеизвестен факт, что установление контроля над исламскими странами и усиление своего присутствия западные страны добиваются как политическими, так и экономическими методами. Темы «прав человека», «противодействия терроризму», «обеспечение безопасности», давно стали действенными способами давления на исламские государства и привычными рычагами, приводящими в движение машину, имя которой «экономические и политические санкции», применяемые как международными организациями, так и отдельными сверхдержавами в отношении исламских стран.

Разумеется, только этим вмешательством присутствие Запада не ограничивается. Есть «невидимый фронт» - деятельность западных идеологов в СМИ, интернет-пространстве, и «тайные рычаги власти», в основе которых – финансирование угодных Западу режимов, поддержка любых деспотичных правительств, предающих национальные интересы, отдавая выгодные контракты на использование природных ресурсов и получение сверхприбылей иностранным государствам.

Констатируя эти известные и бесспорные факты, необходимо отметить, что помимо политических и экономических интересов сверхдержав, которые можно назвать внешними факторами, существуют также факторы внутренние, обусловленные спецификой и особенностями современного мира ислама.

Обвинять во всех бедах Запад – как минимум недальновидно, такая позиция изначально пораженческая, поскольку предполагает вечный поиск внешних врагов и не позволяет обратить взгляд на внутренние проблемы, мешающие исламским государствам занять адекватную позицию, позволяющую давать отпор любым необоснованным попыткам вмешательства в их внутренние дела и действиям, способствующим усилению разобщенности мира ислама.

Доктрина как часть политики

Тема разрозненности исламского мира, актуальная на протяжении многих столетий, приобретает сегодня особое звучание. Мир ислама сегодня, как и много веков назад разделен по линиям доктринальных различий.

Тарик Рамадан в статье «Салафитское уравнение» отмечает: «Запад предпочел более выгодную для себя стратегию раскола мусульман по религиозному признаку, иными словами, он трансформировал естественное многообразие мусульман, в эффективное и полезное ему средство их разделения». Однако, как свидетельствуют факты, эта «стратегия раскола» на основе доктринальных разногласий выгодна сегодня самим исламским государствам.

История Халифата дает многочисленные примеры того, что хотя причины идейных разногласий в исламе носили, по сути, сугубо доктринальный характер, возникшие в исламе течения и движения имели четко выраженную политическую подоплеку. Эти идейные расхождения во времена Халифата после праведных халифов, позволяли халифу использовать положения той или иной доктрины для утверждения своей власти, подавления инакомыслия. Примерами могут служить атрибутивное единобожие мутазилитов и вытекающий из него тезис о сотворенности Корана, принятый в качестве официальной доктрины халифом аль-Мамуном. Те, кто отказывался принять данную доктрину, объявлялись многобожниками, и, соответственно, преступниками, что позволило устранить претензии на власть брата халифа – аль-Мамуна. Доктрина шиитов-исмаилитов, являясь официально признанной в Фатимидском халифате, позволяла признать нелегитимной власть Аббасидов, а в качестве законной – власть Исмаила, сына Джафара ас-Садика.

Проблемы концепции верховной власти и «правоверия», имеющие различную трактовку в рамках различных теологических доктрин, актуальны и сегодня, поскольку они обусловливают наличие жесткого противостояния различных идеологических течений, именно вокруг них строится политика современных исламских государств. Но и сегодня, так же, как много веков назад доктрина служит зачастую лишь для прикрытия или обоснования частных корыстных интересов и властных устремлений политических элит и правящих династий.

Сегодня как никогда актуален тезис Хасана аль-Банны «Ислам – это политика», поскольку остаться в стороне от политических процессов не удается никому – отличаются лишь формы и степень этого участия. Необходимо также понять, что точка зрения мусульманина, основанная на «моральном императиве», диктуемом шариатом, предполагает принятие тезиса: «Политика – это ислам».

Однако, помимо извечного вопроса «Кто виноват» существует вопрос «Что делать?». Не претендуя на знание универсального способа решения всех проблем, хочется отметить, что призывы к «единению мира ислама» навсегда останутся пустым звуком при поверхностном подходе, основанном на безапелляционности и позиционировании своей идеологической платформы как единственно правильной. Также неверно подходить к идее единения упрощенчески – аппелируя к «фундаментальным положениям ислама», не учитывая, как писал М. Икбал, жесткий нарост, «который сковал его (ислама), по существу, динамическое мировоззрение», а также, что «чистый лик принципа таухида получил отпечаток язычества, а универсальные идеалы ислама были утрачены в процессе его локализации». Необходим также учет таких факторов, как амбиции современных политиков, существующий расклад сил как в отношениях с западными странами, так в самом исламском мире.

Игнорирование этих факторов, следствием которого является, повторюсь, упрощенческий подход к важнейшим проблемам, приводит к выхолащиванию в умах мусульман самой идеи единения, формированию отношения к ней как к некоей идеальной конструкции, линии горизонта, к которой необходимо стремиться – она вроде бы и видна, но, к сожалению, недостижима.

Учитывая состояние, в котором находится сегодня исламский мир, необходимо признать такую, отмечаемую некоторыми авторами, казалось бы, парадоксальную и, на первый взгляд, противоречащую базовым принципам ислама вещь, как необходимость определенных различий, поскольку именно их наличием может быть обусловлено сегодня достижение искомого единства.

Именно в этих различиях, обусловленных как развитием различных направлений исламской теологической мысли, так и различным политическим курсом и политическими пристрастиями современных исламских государств, кроется высокий адаптационный, творческий, созидательный и объединяющий потенциал ислама.

Формат поставленной проблемы не позволяет углубляться в вопросы «смены элит», либо рассуждать о механизмах «смены диктатуры на демократию». Не отрицая актуальности этих вопросов в рамках событий «арабской весны», стоит лишь отметить, что существует доктринальная, политическая и идеологическая составляющие данной проблематики.

Политическая составляющая заключается в том, что, как отмечают большинство политологов, «однополярный мир» ислама сегодня невыгоден ни Западу, ни самим мусульманам.

Такое редкое единодушие извечных противников имеет, разумеется, различные корни. Если Западом «многополярность» расценивается как «единственно реальная возможность сдержать исламистскую угрозу», то для многих стран исламского мира это, во-первых, единственная возможность отстоять свою трактовку верховной власти и обосновании легитимности правящих режимов, (речь не только о различиях между суннитской и шиитской концепциями), но также возможность противостоять «монополии Запада на принятие ключевых решений».

Переходя к рассмотрению «идеологической составляющей», необходимо обратиться к ситуации, существующей сегодня на территории России и субъектов Российской федерации.

Раскол между существующими течениями носит четко выраженный доктринальный характер. Здесь – и отношение к участию мусульман в политическом процессе неисламского государства, как, собственно, и возможность подчинения их законам этого государства, и разногласия в вопросах определения границ «правоверия», и, соответственно, возможности вынесения такфира.

Однако, ни для кого давно не секрет, что и здесь – доктрина – суть опора политики, вернее, геополитики влиятельных государств. Речь о разделении не только мусульман, но также территории РФ путем образования суверенных исламских государств.

Существуют многочисленные попытки императивного регулирования ситуации, направленные на достижения мира и столь желанного «единства ислама», которые заключаются в утверждении образовательных программ исламских учебных заведений. Со стороны государства эти действия выражаются в запрете определенной исламской литературы, преследовании мусульманских лидеров. Однако эти действия расцениваются самими мусульманами зачастую как попытка навязать единообразие, приняв в качестве «официальной догмы» выводы какой-либо одной религиозно-правовой школы (мазхаба), а также как попытки светского государства установить контроль над религией.

Эти действия вполне объяснимы стремлением государства к установлению долгожданного мира в зонах конфликтов, противодействия попыткам раздела территории, а также контроля над любыми религиозными и политическими организациями. Необходимо заметить, что многие мусульмане, проживающие в этих «зонах конфликта» - мирные люди, уставшие от бесконечной войны, поддерживают именно такую политику, за что зачастую сами получают обвинения в «куфре».

Вынося любые оценочные суждения по данному вопросу, а также принимая какие-либо политические решения, необходимо помнить, что долг верующего человека и нравственный закон, установленный шариатом, обязывает отдавать себе отчет, что иногда «линии разлома» проходят по судьбам целых народов, по жизням людей и зачастую сочатся их кровью.

В поисках «формулы согласия»

Лозунгов с призывами объединиться много. Попытки объединить сегодня различные движения обречены на провал, обусловленный отсутствием единой идеологической платформы, а также единой для всех целью, которой должно быть обусловлено это «объединение». А цели, как известно, есть тактические и стратегические.

Объединению во имя достижения тактических целей, которыми могут являться защита религиозной идентичности, государственного суверенитета, борьба с попытками насильственного внедрения политических и правовых стандартов, соответствует лозунг тех времен, когда мир ислама начал подниматься на ноги после катастрофических для него событий XIX –го и начала XX –го в.в. – «Ислам – это политика». Это объединение, как представляется, может быть достигнуто путем членства в международных организациях исламского мира – таких, как, например, ОИС, при условии, что эти организации будут рассматриваться международными организациями в качестве равноправных. Достичь этого возможно при совместных, скоординированных с помощью международных исламских организаций, усилиях исламских стран – добиваться признания в качестве равноправных с западными, норм исламского права, исламской концепции прав человека, а также требовать от государств-участников, неукоснительно придерживаться этих норм. Хотя, объективно подходя к характеристике этого единения, его можно характеризовать, скорее, как солидарность исламских стран.

Объединение, способствующее достижению стратегических целей – коим является, желаемое единство всего исламского мира, должно взять на вооружение лозунг «Политика – это ислам», поскольку вся деятельность исламского государства, любого правителя должны быть подчинены требованиям шариата. Эффективность данного лозунга будет также во многом зависеть от того, насколько политики и правители готовы будут признать право последнего слова за авторитетными теологами и правоведами.

Проблемой является то, что, несмотря на существование доктрин, определяющих основы функционирования исламского государства, которые разработаны исламскими правоведами и теологами за много веков существования ислама, не существует единого мнения по многим вопросам. Причем, существуют даже разногласия относительно того – являются ли данные вопросы ключевыми. Речь, в частности о праве на власть как основной проблеме. В различных суннитских концепциях это право предоставляется либо исключительно людям из рода Пророка, либо правителю, избранному народом, либо кандидатуре, выдвинутой и утвержденной советом улемов. Отношение к теократии: совмещение светской и религиозной власти не всегда рассматривается как сосредоточение этой власти в одних руках – предлагаются варианты, когда контроль деятельности правителя и государства осуществляется советом духовных лиц.

Поэтому, реально оценивая ситуацию, необходимо признать, что единая для всего исламского мира «формула согласия» сегодня недостижима.

Катастрофой для мира ислама может обернуться сегодня доминирование какой-либо одной доктрины, поскольку это автоматически будет означать доминирование чьих-либо политических либо экономических интересов.

Но есть еще завтрашний день. «Завтра» исламского мира зависит того, насколько все – от рядовых мусульман до правителей готовы будут пожертвовать личными амбициями – как притязаниями на знание абсолютной истины, так и геостратегическими вожделениями для достижения тотальных договоренностей, глобального компромисса, который есть залог сохранения не только пресловутого «баланса сил», препятствующего расколу мира ислама, но также сохранению «иммунитета» ислама, обусловливающего эффективное реагирование на внешние вызовы. Во все века, в зависимости от характера вызовов, адекватная защитная реакция ислама была обеспечена широчайшим спектром как правовых механизмов, так и идеологических подходов, выработанных в рамках различных исламско-правовых школ, придерживающихся определенных доктрин. Весь этот спектр – от примиряющей концепции «аль-ирджа» до бескомпромиссной позиции салафитов, и есть тот самый адаптационный и творческий потенциал ислама, позволяющий ему эффективно противостоять этим вызовам.

Завтрашний день, т.е. долгожданное единение возможно лишь тогда, когда весь исламский мир будет готов перейти от тезиса «Ислам – это политика» к осознанию и пониманию другого – все же более глобального и всеобъемлющего, а также единственно приемлемого для любого мусульманина – «Политика – это тоже ислам».