Невозможно подружиться с мусульманами, если одновременно проявлять к ним дружественность и нападать на Ислам. «Мусульмане хорошие люди, но то, что делает их мусульманами, есть зло» - такая логика никак не поспособствует налаживанию отношений между мусульманами и немусульманами в многоконфессиональной Америке.
«Хороший» мусульманин и «плохой» Ислам – эта дихотомия прослеживается в комментариях вроде «у меня есть друзья-мусульмане», или «мои коллеги мусульмане», вместе с которыми звучат слова озабоченности по поводу «зла» и «угрозы» Шариата.
Подобная ксенофобская стратегия стала инструментом усиления своих позиций политиками и новостными обозревателями в выборном 2016 году. Она одновременно продвигает исламофобию и освобождает преступников от бремени их преступлений.
Дональд Трамп предлагает запретить всем мусульманам въезд в США, требует выделить мусульман в отдельную базу данных и расстреливать заключенных-мусульман пулями со свиной кровью, но при этом говорит: «У меня есть друзья-мусульмане. Они великие люди, но они знают, что есть одна проблема».
Очевидно, что Трамп имел в виду проблему, связанную с мусульманами, которые радикализовались политикой и борьбой во имя Ислама. Трамп тупо сваливает эти преступления со сложной политической, социальной и религиозной подоплекой на Ислам как религию.
Он дает одномерную, примитивную категоризацию огромной проблемы, выставляя Ислам единственным «злом» и «проблемой». В то же самое время, он утверждает, что дружит с мусульманами. То есть, по сути он противопоставляет «хороших» мусульман «плохому» Исламу.
Бен Карсон тоже упоминал о своих друзьях-мусульманах. – «Я вырос в Детройте, где мусульман больше, чем где-либо еще в США. У меня было много друзей, сверстников и одноклассников среди мусульман. С мусульманами нет проблем, если они принимают нашу культуру и нашу конституцию».
Однако в другом интервью на вопрос о том, совместим ли Ислам с конституцией, Карсон быстро дал отрицательный ответ. В примитивной логике Карсона, использующего ту же риторику, что и Трамп, Ислам несовместим с американской конституцией.
Хотя упоминание отношений с мусульманами в благоприятном свете может быть полезным, оно начинает извращаться и использоваться против мусульман, когда человеческую часть мусульман «изымают» из их идентичности.
Преступников мусульманского происхождения нельзя сводить к Исламу, точно так же как преступников христианского, буддийского или иудейского происхождения нельзя сводить к их религиям, даже если они и ссылаются на религиозные тексты.
Любовь к мусульманам и дружба с ними может быть актом доброты, однако когда любовь и дружба сочетается с атаками на Ислам, то становится очевидным, что эти отношения поддерживает вовсе не дружественная мотивация.
